Валерий Гаевский - Фарцовщик

Спьяну Дима никак не мог сообразить, где его подруга и где его новый друг. Он опять вышел на платформу. Над ним раскинулась тёплая южная ночь с роскошным звёздным небом. Он потихоньку успокоился, начав медленно прогуливаться вдоль вагона. Впереди он видел маневровые светофоры железнодорожных путей; синие огни манили его своей таинственностью, и ему захотелось подойти к ним поближе. И он пошёл вперед, вдыхая ночной освежающий воздух. Вдруг в окне какого-то вагона он неожиданно увидел свою девушку и Андрея. Они сидели довольно близко друг к другу и мило беседовали. Дмитрий сразу полез в тамбур этого вагона, но дверь была закрыта, и на стук никто не открывал. Он начал агрессивно колотить по двери. Наконец, дверь открылась, и в тамбуре появилась толстая, сисястая баба:

– Чего надо? Не видишь, ресторан закрыт! Завтра приходи. Мы в восемь часов открываемся.

И она попыталась закрыть дверь вагона, но Дмитрий уже залез на площадку и начал оттеснять толстуху. Та сразу завопила громким голосом:

– Куда лезешь, наглец?! Тебе русским языком сказали, что ресторан закрыт. Водки что ли надо? Да тебе уже достаточно, вон как от тебя несёт!

– Мне надо в вагон, пустите, там моя девушка, – Дима попытался что-то объяснить, но толстуха схватила какую-то кочергу и, размахивая ею перед носом Дмитрия, пошла на него в атаку. На шум выскочили еще какие-то тетки…

Через несколько минут он сидел за столом рядом с Лялей и Андреем:

– Ну что же вы ушли? Вы меня бросили пьяного, а сами здесь… – с обидой в голосе начал он наезжать на своих приятелей, в основном на Лялю.

– Ой, слушай, Дим, – не обращая на его стенанья никакого внимания, начала говорить Ляля, – Андрей такой интересный… Ты знаешь, где он работает?

– Не работаю, а служу, – перебил её Андрей.

Видно было, что он был раздражён оттого, что в вагоне-ресторане появился Дима.

– Неважно, служишь ты или работаешь, – Дима заметил, что его подруга была изрядно «датая» (так говорила молодежь того времени).

Ляля продолжила:

– Представляешь, он служит в церкви!

– Не в церкви, – опять перебил её Андрей, – а в Московской епархии, при Питириме.

Дмитрий слушал всё это вполуха. Ему было приятно, что он нашел своих друзей. К тому же Ляля опять прижималась к нему, правда, только коленкой:

– Представляешь, Димон, он у нас священник.

– Ляля, я не священник, а служу у Питирима!

– А кто такой Питирим? – спросил Дмитрий, не опасаясь того, что Андрей осудит его за невежество.

– Чего-нибудь выпьешь? – неожиданно спросил Андрей. – А то давай… Я тебе водки или коньяка возьму.

– Нет, на сегодня уже хватит. Хотя… Можно грамм сто водочки с солёным огурцом и бутербродом с колбаской, – ответил Дима на предложение своего приятеля.

Андрей быстро встал и отошёл к барной стойке, где стояла всё та же толстуха, которая изо всех сил боролась со сном. Ляля в отсутствие Андрея, как кошка, начала тереться о Диму и норовила даже залезть ему в брюки своей рукой. Через пару минут вернулся Андрей, сопровождаемый толстухой, которая поставила на стол бутылку водки, бутылку сухого вина, минералку и положила шесть бутербродов с красной икрой.

– Но зачем так много? – спросил Дима. – Уже ночь, куда столько?

– Дают – бери, бьют – беги, – пропела Ляля, наливая себе в стакан для минералки сухого вина.

– Ляля, может, хватит, а? – пытался её остановить Дима, но девушка уже выпила и пыталась налить еще.

Поезд уже давно отошёл от Армавира и набирал скорость. Постукивали колеса, и в окне мелькали нереальные картины южной ночи. С приходом Димы течение беседы нарушилось. Дима начал понимать, что он «обломал фишку» Андрею, который хотел охмурить его девушку. Беседа не клеилась. Ляля была уже достаточно пьяна, и они вскоре потихоньку покинули вагон-ресторан.

Утром, часов в одиннадцать, к ним в купе заглянул Андрей.

– Как дела, друзья мои? – непринужденно заулыбался он, бросив взгляд на Лялю. – Всё спите? Давайте вставайте и подтягиваетесь в моё купе.

Как вы, наверное, уже догадались, Андрей ехал без билета в служебном купе проводников. Там уже был накрыт стол. Минут через двадцать компания была в полном сборе, присутствовала даже проводница. Она оставила свои рабочие обязанности без внимания. На замечание Андрея: «Как же ты сидишь с нами и пьёшь водку, а вдруг ревизоры пойдут?», – она небрежно ответила: «Перегон длинный, успею протрезветь, давай лучше наливай, дядя, и не пизди».

Андрей опять поставил на стол бутылку виски. Теперь это был Teacher’s. Новый знакомый Димы и Ляли открыл банку с черной икрой и сделал всем бутерброды. Опять пошла гульба. Дима болезненно заметил про себя, что Андрей изо всех сил хочет понравиться Ляле. И он не знал что делать – то ли противиться этому, то ли не замечать это. Решил выждать время и присмотреться, как будет развиваться ситуация. Дима спросил Андрея: