Александр Ведров - Жизнь рядом с нами

Новоселы быстро прижились и нашли себя в новой обстановке. Иван получил высшее образование в политехническом институте Владивостока и работал по специальности. Марфа занималась воспитанием ребятишек в ближайшем детском саду, в который пристроили и Веронику. Вскоре в поселке Суходол, размещавшемся в бухте с одноименным названием, семье выделили квартиру. Найда, нашедшая в человеческой семье долгий и добрый приют, была спокойной и ласковой со всеми, с каждым годом набирая силу и стать. Для Ивана Прокопьевича уже не казалась призрачной волчья улыбчивость. Он замечал за Найдой улыбки, вызванные разными чувствами и настроениями: нежные и веселые, хитрые и даже застенчивые. Его поражала широкая гамма чувств у зверей, считающихся самыми злобными и коварными хищниками. Обратившись к книжным источникам, Иван Прокопьевич выяснил, что только эти свирепые звери обладают способностью улыбаться. То же замечено и за собаками. У Вероники тоже открылись глаза на неожиданные волчьи способности. Оказалось, Найда «разговаривает»! Перед тем как «заговорить», она пристально смотрела в глаза «собеседнику» и, завладев вниманием, начинала невнятное бормотание. Временами «говорящая волчица» тявкала, ворчала и даже недовольно рычала. Могла и похныкать, жалуясь на что-то.

Волчица прожила с людьми пятнадцать лет, если не считать, что за это время трижды исчезала из дома на полтора-два года, обращаясь из прирученного домашнего зверя в свободную охотницу, такую же, какой была ее мать. Вернувшись из очередных странствий, вела себя так, как будто и не покидала отчего крова. Осматривая лапы странницы, Иван Прокопьевич говорил, что она одолевала большой и нелегкий путь. Не на дальнюю ли северную родину отлучалась сирота, отданная матерью на проживание в чужеродную человеческую среду?

Повинуясь зову продолжения рода, она уходила в родную стихию, к лесным собратьям, где жила установленными природой законами, заводила и ставила на ноги потомство, а потом оставляла его в волчьем семействе. Ведь волки чтят принадлежность к стае, берегут и укрепляют ее, сообща пестуют и поддерживают молодняк. Для этого в волчьих стаях введена ответственная должность «дядек» – волков-самцов, воспитывающих молодое поколение.

Волчьи семьи могут служить примером для мира млекопитающих, включая людское сословие, изменчивое и лукавое. Волчья супружеская пара сходится на всю жизнь, если только кто-то из верных партнеров не погибнет преждевременно на опасных звериных тропах. Если медведица, вырастив потомство, через один-два сезона прогоняет его от себя, то волки создают родовую стаю для совместного проживания и борьбы за жизнь. Волчица-мать неотлучно находится с малыми детьми, кормит их, а родственники носят ей пищу. Отец тоже всегда рядом с потомством, если не занят охотой. Супруги трогательны в выражении преданности и ласки, облизывают друг друга, нежно трутся головами и боками.

Матерая пара сохраняет при себе молодые семейные союзы, образуя большую стаю. Вожаки стаи наставляют молодых, направляют их энергию и азарт на удачную охоту. Волки передают друг другу сигналы об охоте или опасности на расстоянии до восьми километров. Они имеют свой язык, с множеством смысловых оттенков. Обладая развитыми умственными способностями, их отдельные особи входят в контакт с человеком. Из всех лесных хищников волки единственные, кто живет сплоченной семьей. С них взял пример величайший из хищников на земле – всеядный человек, создающий семейные кланы. Волчьи стаи – самая грозная и беспощадная сила русских лесов, но все же волки пользуются благосклонностью человека, который понимает их предназначение в природе. Они выполняют миссию санитаров леса, поддерживают баланс мира животных, уничтожая слабых обитателей и вынуждая их совершенствовать средства защиты и безопасности. Серые убийцы, питающиеся мясом и только мясом живых тварей, не могут позволить себе проявление жалости к добыче. Исполнив свой родовой долг, волчица возвращалась в людское жилище, окруженная любовью и откликавшаяся на ласковое имя Найда. Так и жила она, двумя жизнями и двумя семьями: людской и волчьей – только вот, находясь в одной семье, тосковала по другой.

Когда Вероника достигла совершеннолетия, Иван Прокопьевич рассказал ей историю гибели настоящих родителей и ее чудесного спасения благодаря той волчице, которая потом приходила в детский дом и оставила на воспитание «своей девочке» Найду. Узнав о своем происхождении и о том, что волчица-мать оказалась ее молочной кормилицей, Вероника долго не могла прийти в себя, замкнулась, стала нервной и неразговорчивой. В тонкой материи чувств она возвращалась в прошлое, видела себя брошенной на снегу и переживала заново те дни обречения на гибель.