Елена Тершукова - Вот такой сценарий…

Ну, а какой у нас лучший дошкольный факультет – Москва да Ленинград. Москва далеко, да и едут туда отовсюду, колхоз прямо. А вот Ленинград – то, что надо: не так далеко, город интеллигентный, красивый, с историей. Учиться там – счастье! И звучит как: «Моя дочь учится в ВУЗе в Ленинграде»! Или: «Закончила институт имени Герцена»! Так и решили. Конкурс, конечно, был огромный, и Яна, даже с ее отличным аттестатом, боялась, что не пройдет, но – получилось. Не зря два последних года в школе только и делала, что зубрила, учила, повторяла… А уж сколько дополнительной литературы по предметам перечитала, сколько сочинений написала, которые потом их «русичка» (спасибо ей!) правила!

А какое красивое слово «абитуриент»! Я – абитуриентка: говоришь себе и аж дух захватывает! Ленинград – это, конечно, отдельный восторг, не влюбиться в него невозможно! Пока мамусик гуляла или бегала по магазинам, Яппи честно учила, но раз в неделю они, тайком от папы, давали себе возможность понаслаждаться – то в Русский музей на весь день уходили, то в Эрмитаж. Остальное – решили на потом оставить, когда студенткой станет. Если станет. Конечно, раньше они с родителями ездили несколько раз на экскурсии, но что экскурсии – все бегом-бегом, и показывают не то, что ты хочешь увидеть, а что в программе. Да и как рассмотришь что-то, когда на посещение Русского музея – хорошо если два часа! А про Эрмитаж – вообще ничего говорить не надо! За день несколько залов только и успеешь посмотреть. Картину ведь можно бесконечно рассматривать: чуть встанешь не так – опять что-то новое открывается! А еще угадывать: вот здесь художник так краску положил, а вот здесь так смешал…

Так что ей повезло и с вузом, и с городом. И с девчонками – сокурсницами тоже (мальчик-то у них на весь курс всего один, и тот какой-то прибабахнутый. Ну, а какой еще мальчик на дошкольный факультет пойдет?). На «абитуре» Яппи жила на съемной квартире вместе с мамочкой: родители ни за что не захотели отпускать ее одну, да еще и в общежитие. А раз у мамы как раз был отпуск, то она и поехала с дочкой – присмотреть, поддержать, обиходить, накормить вовремя. Хотя что там кормить-то? Яппи никогда не отличалась хорошим аппетитом, да и просто вкусом к еде – ела что дадут, только очень мало, «птичкиными» порциями, как сокрушалась мама. Просто ей неинтересно есть, скучно. Зачем тратить время на еду, когда можно почитать, погулять, да чем угодно заняться? И как можно сказать про еду: я люблю то-то и то-то. Любить можно, например, фильм, песню какую-то, а не котлету или яблоко! Мама поначалу переживала, что дочь так мало ест, что маленькая да худенькая, пыталась всеми правдами и неправдами впихнуть в нее еды побольше да пополезнее, изобрести какое-то блюдо, которое вдруг заинтересовало бы ребенка, купить что-то повкуснее, даже по врачам ее водила – все напрасно. Врачи объявляли, что ребенок абсолютно здоров, прописывали то порошки, то микстуры, от которых не было никакого толку. Пока один пожилой профессор не сказал, чтобы отстали от ребенка и предоставили ей наконец право есть столько, сколько ей самой нужно. Пусть съедает по чуть-чуть, но регулярно, сказал он. И вообще, он добавил, ни один здоровый ребенок не умрет с голоду, если у него есть еда. А еще он посоветовал накладывать в тарелку маленькую порцию, третью или даже четвертую часть обычной.

Мама послушалась и убедилась, что дочка не будет есть суп вообще, и никакие уловки не помогут, если в тарелке обычная порция, а вот если на донышке – сама возьмет ложку и съест с удовольствием. И с остальным тоже – на целую котлету смотрит, как на врага, а половинку дашь – лопает, и еще как! На повторной консультации, когда мама взволнованно попросила профессора объяснить такой феномен, то только улыбнулся:

– Ну, смотрите, какая она у вас маленькая. Она просто боится такого количества еды! А маленькая порция не пугает ее. Не волнуйтесь, что не наестся – тогда просто добавку попросит.

Так и стали делать. Даже когда Яппи в детский сад пошла, мама заранее предупредила воспитателей и нянь о такой особенности дочки. Правда, в первый же завтрак те решили сделать по-своему: положили полную тарелку каши. И уговорили съесть всю, мол, детки-то едят. За что тут же и поплатились: Яну вырвало этой кашей обратно в тарелку. Взрослые испугались, думали, ребенок заболел, вызвали медсестру. Та посмотрела девочку, ничего особенного не увидела. Позвонила маме узнать, как себя чувствовал ребенок дома. Та тут же прибежала – благо занятия в музыкальной школе позже начинались. Мигом оценила обстановку, отозвала няню с воспитательницей в раздевалку и что-то там им стала говорить. О! Мамуля могла своим нежным тихим голоском убедить кого угодно в чем угодно! Няня с воспитательницей вернулись в группу разве что хвостиками не виляя, и больше никогда Яну едой не «доставали».