Елена Тершукова - …А сверху вишенка

Куда ты уходишь, детство?

Я хочу еще девочкой быть,

И бегать по лужам за дождиком,

И короткие платья носить…

Стишок до краев наполнил Аленку целой гаммой чувств: радостью такой, что хотелось полететь, как воздушный шарик, удивлением (неужели это я сама придумала?), гордостью… Мама, правда, только улыбнулась, прочитав его, но Аленка все равно не переставала радоваться и твердить его про себя. Пыталась сочинить что-то еще, но не получалось.

А вторым следствием «оформившийся фигуры» было то, что на улицах незнакомые парни лет 14-15-ти стали обращать на нее внимание. Да ладно бы просто обращали – так нет, они свистели вслед, причмокивали, отпускали какие-то плоские и вульгарные шуточки… Если бы Аленка знала тогда, что именно в этом неудобном возрасте они сами одуревают от свалившегося на них гормонального взрыва и не умеют с ним справиться, ей было бы, наверное, намного легче. А так она воспринимала эти «знаки внимания» как что-то мерзкое, липкое, которое пачкает. И каждый раз расстраивалась почти до слез.

Уж на что Васька, сын папиного друга, Васька, который еще летом носился с ней на великах, накачивавший спустившие шины, поправлявший руль или цепь – и тот туда же! Недавно Аленка зашла после уроков за своей двоюродной сестрой Светой (Света училась уже в восьмом, на год старше Аленки, и Васька с ней). Девочки собирали портфели, чтобы идти по домам, а мальчишки носились по всему классу, по партам, размахивая какими-то веревками, стараясь стегнуть ими друг друга, так что девочкам приходилось уворачиваться, чтобы не попасть под раздачу, воинственно орали. Когда Васька пробегал мимо и встретился с Аленкой глазами, она кивнула ему и сказала: «Привет!». А этот придурок в ответ стегнул ее своей веревкой (несильно, правда) и что-то проорал прямо в лицо! Остальные придурки, кто это увидел, одобрительно заржали и продолжали носиться. Аленка оторопела, а Света, не долго думая, догнала Ваську, выхватила у него веревку и несколько раз изо всей силы хлестнула того по чему попало.

На улице Света немедленно принялась отчитывать сестру.

– Ты что, с ума сошла? Он тебя хлещет, а ты стоишь, моргаешь!

– Светик, да я так растерялась! Если бы это кто-то другой, то получил бы, парой раз, как от тебя, не отделался бы… Но ведь это Васька! Вот уж от кого не ожидала!

– А что Васька, лучше, что ли! У нас от него все учителя плачут, недаром и фамилия-то – Задиркин! Что ты в нем нашла, не понимаю, вечно защищаешь его.

– Ну, он же не такой! Он меня сколько раз с великом выручал, и мальчишкам из детдома велел меня не трогать. Ты же знаешь, как к тете Вере ехать, так мимо детдома попробуй проедься спокойно – могут и палку в колеса сунуть, и вообще велик отобрать, и не найдешь потом. А Васька им сказал, они меня пропускают, спокойно езжу. Да и кататься с ним интересно, всегда мне что-то такое покажет, чего я еще не видела.

– Ага, ага, хороший, когда спит и дома нет, – Светлана уже сердилась. – Просто он знает, чья ты дочка, что если ты папе пожалуешься, а он его папе скажет, то Ваське ой как достанется!

– Свет, ну что ты говоришь! Мы же совсем маленькие были, когда познакомились! У меня еще «Школьник» был! Мне первый раз разрешили по улицам кататься, потому, что 9 мая было, и машин на улицах не было, а у меня в городе цепь съехала. Вот он тогда и цепь сделал, и руль поправил. И потом, когда встречал, помогать начал. Так это мне лет 8 всего было, наши папы еще даже вместе не работали!

– Ну, раз он такой весь из себя примерный, что же он сегодня на тебя напал? – ехидно поинтересовалась Света.

– Да вот, сама не пойму. – Аленка пожала плечами. – Знаешь, Светик, они в последнее время все как с дурдома сбежали, вообще не пройти спокойно. То свистят, то скажут гадость какую-нибудь, а то еще и за руку могут схватить.

– Кто – они?

– Да всякие… парни, такие, как Васька, ну или постарше немного. То на улице, то в кино, да вообще везде!

– Тебя задирают?! Ну ладно, наших девок, которые задом крутят, но у тебя ведь на лбу написано: «Примерная девочка»!

– Слушай, Свет, я уже не знаю, что делать. Сказать им что-нибудь – еще хуже будет, молча проходить – прямо от людей стыдно, вот именно, будто я девка какая-нибудь…

Света помолчала. Потом нерешительно посмотрела на Аленку.

– Я знаю, что надо делать. Отстанут сразу. Только вот сможешь ли ты?

– Смогу, только скажи! Мне это все уже так надоело!

– Ладно, запоминай. Надо посмотреть ему в глаза и четко, спокойно, даже голос тише сделай – послать матом!