Андрей Клепаков - Приманка

А может, и вообще нет ничего. Нет ни ангелов, ни демонов, ни Рая, ни Ада. Все только иллюзия, бег того же нейтрино в некой схеме, являющейся моим сознанием. И я сам и есть Бог, единственный актер, проживающий бесчисленную череду рождений и смертей в декорациях мною же самим придуманного и созданного этого долбаного мира. Почему нет? Лем, кстати, кажется, о чем-то подобном писал».

Прихватив бутылку, я выбрался наружу. Соседняя избушка оказалась пуста, противоположная через похожую на коридор улицу была заткнута камнем, я заглянул рядом, в открытую. В полутьме угадывалось закутанное в простыню тело.

– Тук-тук, – громко сказал я, – к вам можно?

– Нет, – ответил женский голос.

– У меня есть коньяк. Молчание.

Пожав плечами, я двинулся дальше.

– Стойте! – услышал я в спину. Оглянулся. Из дырки выглядывала завернувшаяся в простыню женщина в очках лет тридцати пяти, не потерявшая еще привлекательности.

– Заходите, – качнула она головой, – у меня есть шоколад.

– Здесь можно раздобыть очки? – спросил я, забравшись внутрь.

– Здесь можно раздобыть все, было бы желание, – холодно ответила она. – Новенький?

Я кивнул.

– А почему вы решили, что я новенький?

– Только новенькие ходят в гости, да еще со своим коньяком.

– Почему?

– Потому что в Аду человеческие отношения не приветствуются. Даже здесь, в свободном поселении.

Я устроился на полу, постаравшись сесть боком к женщине.

– Мы свободные души в свободном Аду, и кто тут может диктовать нам правила поведения. Меня зовут Андрей, – наклонил я голову.

Женщина засмеялась.

– Елена, – представилась она. – Ну конечно, вы новенький, вон, чувство юмора еще не потеряли.

– Чувство юмора, наверное, будет последним чувством, которое я здесь потеряю, – усмехнулся я и отвернул пробку.

Елена зашуршала шоколадной оберткой, положила плитку на пол между нами.

– Угощайтесь.

Я протянул бутылку, Елена сделала глоток, отломила квадратик шоколада.

– Какой хороший коньяк. Дорого заплатили? – спросила она, возвращая бутылку.

– Бесплатно достался, демон угостил.

– Демон угостил? – переспросила девушка. – Так не бывает, что-то он у вас забрал.

– А давайте на «ты», – предложил я, тоже делая глоток и закусывая шоколадом.

– Давай, – согласилась Елена. – Так что у тебя было с демоном?

Я рассказал про ангела.

– Надо же, – удивилась Елена, – ангелы-женщины бывают. А я ни одного близко не видела. Знаю только, что они здесь появляются, когда эти свою хрень включают.

– Не, наоборот, демон сказал, что хрень включают, когда ангелы приходят. Это чтобы у нас закрепился отрицательный рефлекс на ангелов, – засмеялся я. – Еще коньячку? – протянул бутылку.

Елена кивнула, сделала глоток.

– Врач? Раз про рефлексы рассуждаете.

– Был когда-то, – я отломил кусочек шоколадки.

– А в Ад за что? Лечили плохо?

– По совокупности, – пожал я плечами. – Совокупили всех уморенных мною больных, все врачебные ошибки, все случаи преступной халатности, все криминальные аборты, ну и пару эвтаназий бабок за бабки, вот и набралось на общий режим.

– Вы гинеколог?

– Могу и гинекологом. А у вас проблемы?

Мы рассмеялись.

– А вас за что? Если не секрет, конечно, – поинтересовался я.

– Опять на «вы» сбились, – улыбнулась Елена.

– Ты, ты, – сказал я. – Тебя за что?

– Да вроде тебя. Черная вдова. Морила мужей и любовников.

– Давай за загубленные нами души, – я поднял бутылку, глотнул.

Обратил внимание, что коньяка выпили уже почти половину, а ни в одном глазу. Странно. Елена подтвердила, что и она от шоколада не полнеет, хотя ест его постоянно, половину воспоминаний на него уже перевела. Видимо, все эти адские артефакты весьма иллюзорны.

Здесь царит демон Мара, – посмеялись мы.

– А вот как насчет секса? Не было ли у ва… у тебя подобного опыта?

– Андрюша, и не мечтай. Все попытки пресекаются сразу и очень грубо. Опыт был горький и печальный. Прямо как в жизни, – Елена грустно рассмеялась.

– А просто разделить кров с очаровательной…

Лена не дала мне закончить.

– Тоже не дадут, я вообще удивляюсь, как нас с тобой еще не разогнали. Всех держат по одиночным камерам.

– Ну не запирают же. Вон, ворота в это поселение вообще открыты. А давно здесь? – спросил я.

– Черт его знает, времени тут нет, не поймешь, вроде давно.

– А если попробовать договориться? Может, дадут? Им не все равно?

– Не поняла, что все равно?