Анастасия Гребень - Винилом в висок

Для любви я считаю должно хватить одного лишь взгляда, разве не начинает вас крутить изнутри когда касается взглядом тот самый человек?

Глаза самая правдивая, хрупкая и бесспощадная часть тела. Подобно первой весенней грозе, холодному дуновению ветра, палящему солнцу или же тихой ночи, глаза воскрешают в нас чувства либо бросают об скалу. Бросая затем в бездну бурной и тёмно-синей аквы.

Взгляды везде: подстерегают, помогают, злятся, радуются, грустят, веселят, любят, их много. Когда слишком много, это даже раздражает.

В глазах можно увидеть что угодно, прошлое или будущее, страх или силу, чистоту или само зло. Они чище и точнее любого зеркала.

Но это не значит, что не надо смотреть в глаза, нужно учиться делать так чтобы было не страшно. Никаких стеснений и скрытности. В принципе, пускай хоть так люди узнают друг-друга, так как многое вслух не могут сказать.

Глаза сами скажут за них.

Мне следовало родиться в средние века, когда сражались рыцари. Для меня, это самое настоящее благородство, ведь рыцари сражались не просто так, а за что-то ради чего-то, и давайте не вспоминать крестовые походы и прочее, не ищите смысла тогда, когда думает лишь сердце.

Люди шли на бой всегда ради чести: ради чести страны, города, чести семьи, друзей, себя, ради свободы, их волю было не сломить они бились до последнего, тогда это была честь умереть на поле боя.

Там обращали внимания не так на оружие, как на дух, дух основной путеводитель и сила рыцаря, ну и естественно то, ради чего он сражается, ради чего живёт.

И еще кое что, у них не было бездушного оружия, они наверняка выбирали себе его особым образом и одухотворяли. Порой победа зависела от того, какой у него меч. Какой воин, такой и меч.

Время рыцарей, это время, когда была одухотворенность, честь, сила, воля, храбрость, мужество и целеустремлённость.

Большое внимание уделяли не только духу и душе, но и телу, требовалось воспитывать и тело, тренировать его. Множество тренировок давали свои плоды и приносили Гармонию между этими тремя началами человека, и тогда рыцарь становился непобедимым.

Всяческий поиск настоящего врага, а точнее достойного соперника. Это честь иметь такого, так же как и верного друга, и это большая честь умереть от руки достойного или подле друга, брата по крови.

Люди ценили тогда подобные вещи, а мы?

Как бы мы не винили своих родных и близких, не хотели прислушиваться к тому, что они говорят, когда они говорят действительно правду, но ведь чем ближе человек, тем больше ссор и придирок разных.

Так выражаются волнения и переживания, а мы говорим: «Нет, это не правда». Сами то понимаем, что не правы. Ох уж это вечное противостояние эмоций и здравого смысла, вечная амбивалентность.

Я люблю ночь, темноту, покой и тишину. По стенам медленно скользят тени, темнее самой темноты. Разум чист. В такие моменты приходят в голову занимательные мысли, яркие картинки, только в темноте мой мир внутри стает ярче, только ночью я начинаю излучать свет. Остальные 9—10 часов светлого дня меня не интересуют, только в темноте я начинаю нормально жить.

Зло не прекаратит окутывать тебя своим одеялом, оно покажется тёплым, уютным но оно ведь тебя и убьёт.

Как приятно быть злом: нету ни каких ценностей, ни морали, ни обязаностей, и даже совести. Злом быть легче, однозначно, но значит выбрав его мы станем слабаками, так ведь?

Танцевать, порой это лучшее лекарство. В одиночестве или с кем-то, без разницы.

Танцевать, хоть и по-глупому, неумело, но от души.

Каждое создание может любить, каждое создание умеет демонстрировать свою любовь. Так как и каждое пламя умеет гореть, умеет греть. Но так же и обжигать. Каждое чувство, с другой стороны, несёт за собой и противоположное, но такое же равное ему.

Не испытав горечи, радости не будет. Жизнь не приподносит что-то одно; боишься, значит вскоре переборишь страх и будешь храбрым. Любишь, значит испытаешь и боль. Ненавидишь, не значит, что это безпричинно и со зла.

Все наши чувства, эмоции, поведение имеют за собой часто не прямой смысл. Мы ругаем, нервничаем, болеем за кем-то, из-за кого-то, чаще потому, что нам не безразлично, потому что мы дорожим и любим. А вот когда постоянно делаем слишком много хорошего и говорим много приятных и лестных вещей, это уже лицемерие.

Невозможно не причинить боль тем, кем дорожишь, но того, кого ненавидишь приносишь ему чаще лишь радость.