Марина Сарычева: Девушка в сонном царстве

– А по-другому точно не получится? – растерянно спросила я.

– Точно! – жестко бросила ведунья. – По-другому не работаю. Или прими этот грех на себя, или топай домой.

«Может, она просто набивает цену, – подумала я и стала мысленно подсчитывать свои финансы. – Что ж, если так, то тысчонку-другую могу и накинуть. Вот ведь, право, вымогательница! Видно, все они такие…».

– Может, все-таки есть какой-то иной вариант? – спросила я, многозначительно взглянув на сумочку, висевшую на спинке стула.

Ведунья внезапно вспылила.

– В первый раз такую дуру вижу! Пришла ко мне заказывать убийство, а о том, что это грех, даже не подумала.

– Да какое же это убийство?! – искренне возмутилась я. – Всего лишь выкидыш на раннем сроке. Если считать его убийством, то у нас таких убийц – половина курса. Эмбрион – он и есть эмбрион! Горстка делящихся клеток и ни капли мозгов, никакого маломальского сознания. Эмбрион, по сути, растение или очень примитивное животное. Вроде губки или медузы…

– Ладно, хватит болтать! – оборвала меня Вальпраксия. – Не собираюсь я с тобою спорить. Говорю тебе – это убийство, а твои рассуждения мне до лампочки. Грех от них не рассосется, и на себя я его не возьму! Ведь это ты ко мне примчалась, последние деньги готовая отдать. Не поленилась ехать на ночь глядя, не испугалась в чужую квартиру войти… Тебе это нужно, не мне! Значит, тебе и ответ держать. Моя работа, кстати, тоже наказуема, из болячек вон не вылезаю… Только заказчик всегда карается строже! И либо ты сейчас же мне твердо скажешь, что принимаешь грех на себя, либо забирай свою сумку и проваливай.

Возможно, так и следовало поступить, но я уже зашла слишком далеко. Я, робкая мечтательная девочка, преодолев сомнения и страх, договорилась с ведуньей о встрече, поздним вечером приехала в Перово, зашла в незнакомую квартиру, убедилась, что Вальпраксия – не шарлатанка…

И после всего этого – домой?!

– Ну, предположим, приму я грех на себя, – смущаясь, промямлила я. – И чем мне это грозит?

Повеселевшая ведунья (еще бы – она меня почти дожала!) неопределенно хмыкнула.

– Я ведь не Бог, чтобы все заранее знать. Разное может случиться… Может, жизнь спокойно проживешь и лишь в конце за все грехи расплатишься, а может, уже завтра счет тебе поступит. Одно знаю точно – расплата будет обязательно.

Ну и влипла же я с этой Вальпраксией! Я-то думала, она все быстренько обтяпает, и мы, довольные, расстанемся, а она вон как повернула. Какой-то расплатой грозится…

Но, если подумать, чего мне бояться? У нас на курсе многие делали аборт и… ничего! Если они и согрешили, то не очень-то за это поплатились. Замуж повыходили, а кое-кто уже и ребенка родил. Я-то чем от них отличаюсь? Разве что беременность не моя… Да так ли уж это важно?

– Ладно, принимаю грех на себя, – пробормотала я, не глядя на ведунью, и на душе вдруг стало так погано, как никогда еще не было.

А ведунья взяла в руки новую черную свечу, зажгла ее от одной из горящих, придвинула к себе три флакончика с разными жидкостями и давай над ними колдовать. Минут пятнадцать что-то неразборчиво нашептывала. Затем достала пустой флакончик, отлила в него понемногу из трех других, закупорила и протянула мне.

– Мне что, нужно это выпить? – ужаснулась я.

Вальпраксия зловеще улыбнулась.

– Не для себя ты зелье заказывала, не тебе и пить. Подольешь это той, чье дитя погубить намерена. Три-четыре капли в любой напиток. Как выпьет она это зелье, так вскорости случится выкидыш.

Расплатившись с ведуньей, я сунула флакончик в сумку и, не попрощавшись, вышла.

Домой я ехала в большой задумчивости. Но думала я не о том, что совершила, а о том, где бы мне Жанку подловить и как ей зелье впарить. В институте она не появляется… Может, взяла «академку» в связи с предстоящими родами, а может, числится болеющей, ведь беременность не у всех протекает нормально. Мне бы карту ее медицинскую достать! Из нее бы я все и узнала.

На следующий день, прогуливая лекцию, я с утра пораньше заявилась в закрепленную за нашим институтом поликлинику. В автомате взяла талончик к гинекологу и пошла в регистратуру за медкартой.

В окне регистратуры – совсем молоденькая девушка, явно вчерашняя школьница. И что эта девчонка здесь забыла – платят-то наверняка копейки? Видно, в прошлом году в мединститут не поступила, вот временно в регистратуру и устроилась. А за работу совсем не держится – сидит, уткнувшись носом в планшет, а знакомых студенток (к которым, кажется, относит и меня) охотно пускает внутрь медицинские карты искать.