Алиса Орлова-Вязовская - Детонька

Владе очень нравилось слушать о своём волевом характере и правильных задатках, но за папу обиделась и поджала губы.

– Мне, пожалуй, пора, – холодно произнесла она.

– Ой, напугала, – насмешливо хмыкнула пани бабуся.

Влада уходила с твёрдым намерением больше с бабушкой не общаться. Но проходило несколько дней и всё повторялось. Повторялось как у малышни во дворе: «Больше никогда с тобой играть не буду! Я с тобой не дружу! Вечером гулять выйдешь?»

Теперь, глядя в зеркало, Влада с удивлением замечала, что превращается в другого человека. Исчезала хмурая девочка, появлялась молодая женщина с презрительным взглядом лисьих глаз пани бабуси.

Даже мама с сестрой заметили.

– Плохо тебе там, тяжело, да? – участливо спрашивала Анька, стараясь придвинуться ближе, заглянуть в глаза.

– Влада, детонька, ты совсем себя заморила! – вздыхала мама. – Поесть-то, видно, не успеваешь толком. Может, дома поживёшь? Вон многие ребята в институт с утра едут, вечером – домой. И поесть приготовлено, и кровать своя. И заниматься легче – никто не помешает.

Но Влада отмахивалась. Ещё не хватало! Ей и так еле-еле дали место в общежитии, пожалели отличницу. Там до института две остановки, можно и пешком пробежать при хорошей погоде. А так вставать в пять утра и нестись сломя голову на первую электричку. И метро: потное, шумное, галдящее. А вечером опять тащиться в транспорте и всё ради того, чтобы проглотить засыпая на ходу тарелку маминого супа и рухнуть в собственную кровать?

Влада других доводов приводить не стала. Ни мама, ни Анька не смогут понять, что она увидела кусочек другой жизни. Пока именно кусочек, всё равно как в приоткрытую дверь смотрит, зайти ещё не решается. А зайти ой как хочется.

В выходные помогала маме с сестрой на огороде. И как им не надоест? Мокли в ведрах вонючие стебли чеснока, за водой надо спускаться вниз к жалкой узкой речушке. Крошечный щитовой домишко со старым столом и кушеткой. Даже от дождя не укроешься: протекает крыша. В углу лопата, грабли, тяпка и садовые ножницы. Возле домика ржавая металлическая бочка для воды. И даже в дождливое лето она не набирается доверху и за водой по-прежнему надо идти вниз. Кусты чёрной смородины, покрытые паутинками. Одинокая яблоня с побеленным извёсткой стволом. Грядки, на которых согнувшись копошатся мать с Анькой. Вот радости-то! Можно подумать, с голоду умрут, если расстанутся с жалким кусочком земли. Урожая с гулькин нос, а возни месяцами. Ладно бы, как у Семыкиных, всё засажено клубникой на продажу. Или Морозовы, что растят только картошку и продают дачникам. Хоть понятно, за что горбатятся. А мать с сестрой ради чего?

То ли дело провести выходные в городе с пани бабусей. Поначалу Влада, конечно, не рассчитывала на такой аттракцион невиданной щедрости. У бабушки была отвратительная манера: любое благое дело она предваряла язвительным замечанием. И получалось по принципу: «не было бы счастья, да несчастье помогло». Например, заявила, что в субботу Влада идёт с ней гулять. Вся прогулка заключалась в неторопливом шествии по очередной нарядной улице в центре до ближайшего кафе. Там пани бабуся могла сидеть по нескольку часов кряду. Влада подозревала, что бабушке просто нравится угодливое обращение официантов. Но внучке предварительно сообщалось, что они гуляют только из-за того, что своими дешёвыми сигаретами Влада провоняла всю квартиру. Уж если куришь, так покупала бы приличные. Сама пани бабуся курила ментоловые тоненькие сигареты. Для внучкиного кошелька почти недосягаемые. Теперь Влада с каждой стипендии покупала пачку дорогих сигарет и курила их только при бабушке. Первый свой поход в кафе она запомнила надолго. Стефания Юзефовна, не глядя в меню, сделала заказ, а Влада, увидав цены, похолодела. Долго мялась, высчитывала в уме, складывала и вычитала. И, сбиваясь, начала мямлить, что буквально недавно так наелась, что ей кроме шарика мороженого ничего и не хочется. Пани бабуся хмыкнула и сказала, что у Влады в глазах мелькают цифры, как на калькуляторе.

Внучка беспомощно огрызнулась, что привыкла рассчитывать на то, что есть. Бабушка выдохнула из узких губ струйку ароматного дыма и обозвала Владу дурой.

– Если рассчитывать на то, что есть, так больше ничего и не прибавится. Кто много хочет, тот много и получает. Не повторяй ошибок своих родителей. Их всё устраивало, вот и прожили жалкую никчёмную жизнь в этом вашем Запердольске.

Владе хотелось схамить что-нибудь в ответ, но веских аргументов не нашла. Смогла только прошипеть, что если бабушка не помнит, то малая родина внучки называется Шатрово.