Елена Виг - Долго и счастливо…

– Что «тоже»?

– Я тоже не люблю тебя так, как в начале, когда помнишь, мы ни дня не могли врозь. Вот это все куда-то ушло. Ведь так?

Муж ничего не ответил, только головой кивнул.

– Прости меня, дорогой, но мне скучно так жить.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что нам нужно что-то решить, что дальше делать. Можем разменять эту квартиру…

– Стоп! Может нам не надо так торопиться? Давай пока разъедемся, я сниму себе что-нибудь. Попробуем жить порознь, ну, ты понимаешь, о чем я?

– Ты про секс? Да, я понимаю. Никто ни к кому не в претензии, так?

– Ну, да. Не в претензии.

– А если кто-то кого-то другого полюбит?

– Вот тогда и будем говорить про обмен. А сейчас не нужно.

– А Макс? Что ему скажем?

– Так он и так нам уже диагноз поставил – кризис среднего возраста. Скажем, что находимся в стадии обострения.

– Ты ведь будешь к нему приходить? Ты нас не бросишь?

– Лен, ты что? Да не плачь ты! Кто вас вообще бросает? Я квартиру сниму где-нибудь неподалеку, буду к вам ужинать приходить. Пустишь?

Она кивнула, слезы катились по ее щекам, и она размазывала их вместе с тушью, уже не особо заботясь о том, как выглядит. Денис притянул ее к себе, обнял и гладил по голове, пока она не перестала мочить его рубашку своими слезами.

Когда Денис вернулся в квартиру Андрея, того не было дома, ушел со всеми своими детьми гулять. На взгляд постороннего человека, у него была довольно странная семья: двоих детей от первой жены воспитывала, как своих, его вторая жена, а он жил с третьей в паре кварталов от них, периодически подбрасывая второй жене еще и ребенка от третьей жены. Его жены дружили, несмотря на почти двадцатилетнюю разницу в возрасте, ходили друг к другу в гости, перезванивались, обменивались вкусностями. Андрей в этом многообразии жен и детей не путался, с детьми своими занимался много и с удовольствием – гулял, помогал с уроками. Мальчишки прибегали к ним с Надей вечером запросто, благо бежать было не далеко, играли с Иришкой в ее детские игры или с отцом в шахматы.

– Ну что, поговорил с Леной? Возвращаешься? – спросила Надя.

– Поговорил, но не возвращаюсь.

– А что делать будешь? – забеспокоилась Надежда.

– Не знаю пока. Хочу у вас переночевать, а потом квартиру где-нибудь поблизости попробую снять.

– Значит все серьезно? Злится на тебя?

– Нет, в том и беда, что даже не злится, просто хочет свободы. Права, наверное, мы же еще не старые, может и не поздно начать сначала…

Надя долго молчала. Она ходила по кухне, казалось, совершенно бесцельно переставляла с места на место кухонные предметы, потом встала у окна. Смотреть там было решительно не на что, но она не оборачивалась.

– Если хочешь, можешь остаться здесь, – сказала она, наконец, так и не обернувшись, как будто говорила не с ним, а со своим отражением в оконном стекле.

– Не понял, у вас с Андреем?

– Нет, у нас с Иришкой.

– Надя, ты о чем сейчас?

– Все ты понял, Денис, мне же Андрей сказал о вашем с ним разговоре.

Она отвернулась от окна и посмотрела ему в глаза.

– Ты вчера что сказал? «Если бы у меня был выбор…». Шутил?

– Нет, не шутил. Ты мне действительно очень нравишься, всегда нравилась, но, ведь, ты же его жена. Как же Андрей?

– Он сказал «Выбирай сама». Вот я и выбираю.

– Я просто понять не могу этих ваших взаимоотношений. Если бы у меня была такая женщина, то я бы ее никуда не отпустил.

– Да ты не переживай за меня, я ведь все знала с самого начала. Про то, что он любит другую женщину, он сказал мне чуть ли не на первом свидании.

– Тогда зачем ты за него выходила?

– А почему нет-то? Он отец моей дочери, замечательный человек, умный, красивый, во всех смыслах положительный, детей своих любит, меня ни в чем не ограничивает. С ним и в постели отлично. Так почему мне было за него не выйти? Денег мне его не надо было, а, чтобы рядом был – это очень даже хорошо.

– Надь, а я то тебе зачем? Я совсем не такой положительный, как Андрей. Со мной, вообще, не слишком интересно, я только про работу и думаю. И про постель я не очень уверен, если честно. То есть у меня с этим все нормально, но, если ты будешь сравнивать… Я тебе зачем нужен?

– Этого я еще не знаю. Время покажет. Я вообще не люблю загадывать наперед, просто живу себе, а потом – как получится. Андрей же тебе рассказывал, наверное, как мы познакомились?

– Да нет, конечно! Он вообще никогда о таком не распространяется.

– А, ну так я тебе расскажу. Вот представь: вечер, зима, до закрытия салона еще полчаса. Клиентов никаких, потому что погода паршивая, все по домам сидят. Все девочки ушли, а меня оставили салон закрывать. Сижу, книжку читаю. И тут открывается дверь, и появляется Андрей. «Хочу, говорит, подстричься», а я понимаю, что ни за что мне не закрыть салон вовремя, потому что с его копной волос мне возиться и возиться. «Ну, – говорю ему, – пораньше не могли, что ли прийти? – Нет, – говорит, – не мог, работал. Можете меня стричь ровно до закрытия, а с остальным я завтра к вам приду». Ну, вот, представляешь? Он «завтра придет»! Наполовину подстриженный! Смех, да и только. Стригла его до четверти десятого, хорошо, красиво так подстригла. А мне же еще убрать все надо, волосы же на полу не оставишь. Берет щетку и говорит, что сам все сделает. Ну, вот тут я и погибла на месте, а, когда он меня еще и на другой конец города через эту метель на своей машине повез, то я уже знала, что не отпущу его. Я ему так сразу и сказала, что приглашаю его поужинать и все такое. Он ответил тогда, что с удовольствием поужинает, но что сердце его занято, поэтому, если я хочу любовь до гроба, то это не к нему. Вот так честно и откровенно, прямо в машине и выдал. А ехать было далеко, поэтому до дома я успела все взвесить.