Светлана Викарий - Возвращение черной луны. Книга 2. Горькая линия

Семидолина одобрительно улыбнулась.

– Присаживайтесь. – Кивнула она. – Спасибо. Наши дети не голодают, но сладкому мы всегда рады. Мы находимся под курацией самого мэра, поэтому как видите, в нас вкладывают деньги. И евроремонт, и мебель у нас приличная, и одеты дети, как полагается. А от сладенького не откажемся.

– Много у вас детей? – спросила Лора.

– Много. Хотелось, чтобы было меньше. Около ста детей до трех лет.

– И это все те, от кого отказались родители? – с нескрываемым удивлением спросила Лора.

– Да. В основном. Мы же Дом Малютки. Дети постарше, оставшиеся без родителей при каких-то трагических обстоятельствах попадают сразу в типовой Детский Дом. Но и у нас есть такие и в старших группах. Вы хотели посмотреть мальчика или девочку? – главному врачу явно скорее хотелось приступить к делу.

Лора заметила, хотя и сильно волновалась, что Семидолина задает свой вопрос не беспристрастно. В голосе ее и во всем мягком, приятном облике чувствовалось заинтересованность. Это обрадовало и приободрило Лару, опасавшуюся русской бюрократической напыщенности и холодного равнодушия.

– Честно говоря, не знаю.

– Так бывает. Нужно смотреть, а сердце само подскажет. Это мы точно знаем. – Наталья Петровна действительно это знала. Она сняла трубку и пригласила старшую медсестру Забелину.

Лора вспомнила эту фамилию. Никак первая жена Владимира носила ее. Неужели она, Людмила? Да, город действительно маленький…

Через несколько минут в кабинет вошла женщина с бедрами, приспособленными для рожденья детей. Полные в лодыжках ее ноги ступали по жизни уверенно. Такие женщины живут просто и знают нечто главное, – то, что все время ускользает от чувственных натур вроде Лоры.

Медсестра сощурилась, пристально вглядываясь в Лору. Да, это была она – бывшая жена ее двоюродного брата Владимира Кудинова, но Лора сделала вид, что не узнала ее. Некстати эта встреча, знак это не хороший, – мелькнуло в ее голове. Может, пронесет, понадеялась.

– С грудничков будете смотреть? – спросила Забелина, буравя Лору взглядом честных глаз.

– Не знаю. – Растерянно проговорила Лора.

– Груднички – это сложно! Сразу предупреждаю. Смотрите всех. – Посоветовала Семидолина. – А лучше третью группу – от двух до трех. Удачи вам! Дети как раз просыпаются. – Медсестра кивнула на часы. – Пополдничают и пойдут гулять во двор. Пока они одеваются, вы на них вдоволь насмотритесь. Начнем? – Людмиле тоже не терпелось начать главное. Уж так они – сотрудники подобных заведений были устроены.

Она отворила первую дверь по коридору.

– Вот наши детки от двух до трех лет. Многие еще не говорят. Но вы относитесь к этому правильно. У некоторых задержка речи, у других задержка развития. Но когда вы обогреете их любовью, они растут и умнеют просто на глазах. Точно вам говорю. Я уже здесь двадцать лет работаю. А вы разве не местная?

– Нет.– Торопливо ответила Лора.– Я издалека.– Как могла уклонилась. И поняла, – Людмила ей не поверила.

Они вошли в очень просторную, светлую комнату. Пол был застелен ковровым покрытием, у стены стоял большой мягкий диван, а вдоль стен шкафы с игрушками. В углу телевизор и видео. Из этой комнаты дверь вела в спальню. Едва они вошли, Лора уловила незнакомый ей детский запах, взволновавший ее до сердцебиения. Она и не думала, что сможет так разволноваться при виде детишек, разлепляющих сонные глазки. Одни спали, разметав во сне руки, другие уже поднялись и смотрели на нее настороженно. Были и такие, которые вовсе не засыпали в этот тихий час, и обеспокоенно, то ложились, то поднимались в своих кроватях. Пожилая воспитательница со строгим пробором в волосах и большой мягкой грудью встретила ее улыбкой.

– Вы, наверное, Димочку хотите посмотреть? – спросила она вкрадчиво.

– Не надо, Элла Георгиевна. – Остановила ее Людмила. – И тут же пояснила Лоре. – Понимаете? У каждого есть свои любимчики, и конечно, мы радеем, чтобы их забрали в первую очередь.

– И молимся. – Добавила Элла Георгиевна. – Уж как я молюсь, чтобы Димочку скорее забрали, и Вадика, и Максимку, и Сонечку.

– А я обожаю Ольку. Моя дочка.– Впервые улыбнулась Людмила.– У нас тут принято, чтобы любимчики называли нас мамами. – Глаза ее потеплели.– Мы воспитываем в них это понятие. Но погодите, сейчас проснутся, облепят вас, мамой назовут, вот вам тогда и деваться некуда будет.– Продолжала медсестра. – Вы пока на диванчик сядьте тихонько и смотрите, как они станут выходить из спаленки.