Алла Кривилёва - На стыке миров - реального и сказочного. Сборник Самоисполняющихся Сказок

– Жизнь сама всё на свои места расставит, и дело найдётся, и место для жизни, – уверенно говорила бабушка всё тем же ласковым голосом. – А сейчас спи, утро вечера мудренее.

Наступила раннее утро. Марьюшка проснулась с первыми петухами, ей и не привыкать к этому было. Выглянула она в окно, а у ворот уже повозка соседская стоит. Вспомнила Марьюшка вечерний разговор с бабушкой. Сердце от страха в груди сжалось:

– Неужели и вправду, бабушка меня сейчас из дома выгонит? – застучало в её голове.

– Пора милая, собирайся, повозка уже давно тебя дожидается, – услышала она знакомый ласковый голос.

– Эх, бабушка… – со слезами на глазах и обидой в душе, выкрикнула Марьюшка и пошла к калитке, где повозка стояла.

– До свиданья, милая! Да про дом родной не забывай! – благословила её бабуля. – Я тебе только добра желаю. Ты это потом поймёшь, всему своё время! – проговорила бабушка вслед уходящей повозке и тихонечко побрела в дом.

Ей всегда было трудно с детьми да внуками расставаться, в самостоятельную жизнь их отправлять. Но она точно знала, что это необходимый и важный шаг в жизни каждого человека. Ведь так и её когда-то родители в большую жизнь отправили, и как по-другому это сделать, она не знала.

Неожиданно небо потемнело, подул сильный ветер, поднимая ввысь столбы мусора, листьев, срывая крыши домов. Страшной силы был ураган. Бабушка с тревогой оглянулась назад и увидела, как налетевший ураган поднял вверх повозку, на которой ехала её любимая внучка, и унёс её куда-то в небесную высь.

Заплакала бабушка, горькими слезами, стала себя винить да ругать, мол, не вовремя она внучку из отчего дома отправила. Да делать было нечего, слезами горю не поможешь. Со всех ног бросилась она домой, к деду.

– Эх, старый, что же мы наделали, зачем Марьюшку из дома отправили. Может зря это? Жила бы с нами, и ей хорошо, и нам благостно, – рыдала старушка горькими слезами.

– Нет, матушка, всё мы сделали правильно. Так и родители наши жили, и их родители, и их прародители, так и нам с тобой поступать надобно. Не терзай свою душу, не рви сердце, всё образуется.

– Да нет, дед, не образуется. Не стану я сидеть сложа руки, – резко, словно отрезала, молвила старушка и вышла из дому. – Эй, Птицы перелётные, Ветры лихие, что по всей земле летаете, помогите внучке моей Марьюшке. Ураган её унёс неведомо куда. Помогите ей наземь вернуться да в жизни взрослой устроиться.

– Будет исполнено, – раздалось сверху.

В эту ночь долго не могли уснуть старик со старухой. Мысли тревожные в голове крутились, и душа никак не могла успокоиться. Время шло, а никаких вестей о внучке своей старики не получали. Погоревали-погоревали они, да делать нечего, стали они жить дальше. Ведь не впервой им было родных и близких терять.

– Такова жизнь, матушка, – молвил дед, – выживает сильнейший. – Да-а, избаловали мы Марьюшку, изнежили, ласковой да отзывчивой воспитали. А девиц таких всегда силой из деревни нашей забирали, помнишь ли? Может и впрямь, не вовремя мы её отправили…

– Может и прав ты, – ответила старушка и вышла во двор.

Дни пролетали один за другим. Однажды утром на пороге дома появился соседский сын Иванушка.

– Здравствуйте, люди добрые. Мне сорока на хвосте принесла весть недобрую, словно внучку любимую вы потеряли. Так ли это?

– Всё верно, мил человек. Ураган унёс повозку с ней вдаль неизвестную. Больше мы её и не видели и вестей от неё не получали. Мы как лучше хотели, в дорогу её собрали, чтобы жить она могла самостоятельно. Да, видно поторопились немного.

– Дело это поправимое. Мне тоже пришла пора отчий дом покидать. Вот пойду по свету, искать своё пристанище, может внучку вашу и встречу. Тогда передам ей, что вы весточку от неё ждёте.

– Спасибо тебе, Ванечка, за заботу, за сердце доброе. Вот возьми с собой скатерть-самобранку, горсть земли родной и шапку-невидимку, – сказала старушка, сложив всё необходимое Ивану в дорожный мешочек.

– Благодарствую за подарки ценные, может быть и сгодятся для чего, – сказал Иван и отправился в путь-дорогу.

Долго ли, коротко ли бродил Иван по белу свету. Ни одни сапоги износил, ноги в кровь стёр, решил передохнуть и прилёг на лесной поляне, возле озера. Сколько времени проспал и сам не знает, только почувствовал, как силы возвращаться стали и понял, что пора подкрепиться и дальше идти. Расстелил он скатерть-самобранку и попросил у неё краюшку хлеба, картошки варёной да молочка парного, всё то, что в доме родительском кушать любил. Только принялся за еду, как увидел на поляне Зайчишку серого.