Дмитрий Красавин - Королевский сад

– Пожалуйста, информацию.

В трубке что-то пару раз щелкнуло, и тихий женский голос мягко произнес:

– Информация.

– Я поранил свой палец молотком, – всхлипывая, пожаловался я в трубку.

– Дома кто-нибудь еще есть? – спросил голос.

– Нет, – ответил я.

– У тебя течет кровь?

– Крови нет, но мне очень больно и палец становится синим.

– У вас есть в доме холодильник?

– Есть.

– Достань оттуда кусочек льда, приложи его к пальцу и держи. Скоро все пройдет. Будь молодцом, – ободрил меня голос.

После этого события я обращался в информацию по всякому случаю. Став школьником, просил находившуюся на другом конце провода женщину помочь мне в решении задач по математике или подсказать по географии, где находится Амазонка. Она знала, как правильно писать слова, чем лучше всего кормить бурундуков в парке. С ней можно было говорить обо всем на свете.

– Не могли бы вы сказать по буквам, как правильно пишется слово «парашют»?

Когда умер наш домашний любимец – кенарь Пит, я тоже позвонил моей спасительнице. Она произнесла обычные фразы, которые говорят взрослые, чтобы успокоить детей. Но я был безутешен.

– Почему от маленькой птички, которая так чудесно щебетала, приносила столько радости в дом, которую все так любили, остался лишь комочек перьев на дне клетки?

Она помолчала некоторое время и затем, вероятно, почувствовав глубину моего горя, тихо сказала:

– Пауль, пожалуйста, всегда помни, что есть и другие миры, в которых можно петь.

Каким-то образом мне стало немного легче от этих слов. Все это было в те далекие времена, когда мы жили в маленьком городке на берегу Тихого океана, недалеко от Сиэтла.

Когда мне исполнилось девять лет, мы переехали на другую сторону континента – в Бостон. Мне очень не хватало того тихого мягкого женского голоса, готового в любую минуту прийти на помощь. Голоса, которому можно было доверить все свои секреты. Я всегда помнил то безмятежное чувство безопасности, защищенности, которое возникало у меня в детстве благодаря незнакомой мне работнице службы информации. В минуты сомнений, жизненных неурядиц я иногда ловил себя на мысли, что будь ее голос в пределах досягаемости, и все проблемы разрешились бы сами собой. Сколько внимания, сердечности, доброты было в этих отношениях женщины и маленького мальчика!

Однажды я возвращался от своей сестры в колледж, и по пути самолет совершил посадку в Сиэтле. У меня имелось полтора часа свободного времени до пересадки. Я набрал номер телефонного оператора в моем родном городке и попросил:

– Пожалуйста, информацию.

К моему удивлению, до боли знакомый голос из детства ответил:

– Информация.

– Не могли бы вы сказать по буквам, как правильно пишется слово «парашют»? – неожиданно для себя произнес я.

В ответ повисла долгая пауза, а затем раздалось:

– Полагаю, ваш палец уже зажил?

Я рассмеялся:

– О! Это действительно вы! Фантастика! Вы даже не представляете, как много значили для меня все это время.

– Вы, возможно, будете удивлены, но и для меня ваши звонки тогда значили очень много. У меня никогда не было детей. Я всегда ожидала от вас звонка как подарка. Мне не просто приятно было быть нужной для вас, но благодаря вам моя жизнь наполнялась гораздо большим смыслом, – ответила женщина.

Я рассказал ей, что часто вспоминал все эти годы наши разговоры по телефону и спросил, не будет ли она возражать, если я позвоню еще раз, когда случится остановиться в Сиэтле.

– Конечно, звоните! – ответила моя собеседница. – Просто спросите Салли, если ответит кто-нибудь другой.

Три месяца спустя я снова оказался в аэропорту Сиэтла.

– Информация, – услышал я в трубке незнакомый женский голос.

Я спросил про Салли.

– Вы ее друг? – запнувшись, спросила женщина.

– Да, и очень старый.

– Мне очень жаль. Последние несколько лет Салли работала у нас на полставки. Она умерла две недели назад.

Я молчал.

– Алло, вы еще здесь? – спросила меня женщина.

– Да, я слушаю.

– Салли оставила небольшую записку на тот случай, если вы позвоните. Прочитать?

– Да, – ответил я.

– Тут написано: «Передайте ему, что есть и другие миры, в которых можно петь. Он знает, что я имею в виду».

Я поблагодарил незнакомку и повесил трубку. Сердце сжималось от печали, но в этой печали был свет.

Какая глупость эти авторские права!

Разве может кто-нибудь, кроме Господа Бога, претендовать в этом мире на авторство?