Кир Регольт - Сор

– Иван, там у нас курьер в отпуск ушел, ты не мог бы пару недель покататься по Москве, документы поразвозить?

– Хорошо.

– Тогда давай, бери пакеты с платежками, с инкассо, с авизовками, с перепиской и дуй по адресам. Начни с РКЦ, потом в наш головной. У них нашу почту забери и назад. Понял?.

– Да, понял. Чего тут сложного? – Иван собрал пакеты и поехал.

Так Иван начал ездить по Москве по делам банка. Тут тоже была своя польза. Его стали узнавать в РКЦ, в других филиалах, а самое главное – в головной конторе ПСБ. Секретариаты с секретаршами и их начальники всех мастей начали воспринимать Ивана как часть пейзажа, перестали глядеть с недоверием. С молодыми девчонками из валютного Иван даже начал немного кокетничать. Жизнь продолжалась. В дороге Иван размышлял о том, чем может закончиться для него вся эта история с Мурманским переводом. Ему уже тайно сообщили, что именно из-за этой истории он стал курьером. Ему оставалось только ждать. Иван надеялся, что все раскроется, и он опять вернется к своему любимому делу – к участию в процессе компьютеризации опердня.

Через несколько дней Ивана стала мучить одна мысль. Дело было в авизовках. Иван каждое утро брал накопленные за вчерашний день авизо, их опись, складывал в конверт и вез в РКЦ. Иногда количество авизовок с описью не сходилось. В первый раз Иван испугался: что делать? Тогда работница РКЦ очень бойко вернула его в реальность:

– Ну допиши ее внизу, сумму сложи, подпись поставь. Маленький что-ли. У меня очередь. Каждый день толпы народу. Не задерживай.

Было и так, что одной авизовки не хватало. Тогда Иван вычеркивал ее из описи, пересчитывал сумму и ставил подпись:

– Подпись: курьер Кустов Иван, чувак с Заречной улицы. Одна авизо лишняя. Поняли? Сто или двести тысяч. Короче, некогда мне тут с вами. Быстрее принимайте и я поехал. У курьера дел – выше крыши.

Вот как-то так работала система по приему и исполнению денежных переводов между расчетными центрами Госбанка. Иван уже понимал эти системы: МФО, РКЦ, SWIFT. И ему было совершенно ясно, что он, имея злостные намерения, может взять и напечатать на бланке с печатью авизо на любую сумму. Потом включить ее в опись и передать на исполнение в РКЦ. Максимум через 5 дней деньги окажутся в нужной республике СССР и дальше… Не хотелось даже думать про «дальше». А все мысли были о том, что так можно подставиться во второй раз. Это вам не детский перевод в Мурманск. Кстати, а ведь и там работали по такому же принципу. Кто-то принес свою платежку в банк, Вероника Андреевна провела ее, проштамповала. А этот кто-то незаметно поставил штампик «исполнено» на такую же платежку, только по реквизитам контрагента. То есть банк провел платеж в Мурманск, а в бухгалтерии предприятия оказалась платежка «за колеса и шины». Ну конечно, это могла сделать только бухгалтерша «МУМа», которая ходит в банк, платежки приносит. Деньги ушли ей на счет в Мурманск, а на предприятии у нее все четко, колеса и шины оплачены, смотри, товарищ директор, вот платежка с отметкой банка. Можешь ее даже по факсу выслать нашему поставщику, чтобы не волновался и шины с колесами отгрузил.

Иван обрадовался своей догадке. Он приехал в банк, забежал в кабинет к главному бухгалтеру:

– Я догадываюсь, как могло такое случиться с платежом этого «МУМа». Не знаю, конечно, кто бы это мог сделать, но вероятно сделали подмену четвертого экземпляра поручения, – начал семенить Иван.

– Да знаю я все уже. Дело закрыто. Виновные установлены. Иди.

Иван топтался на месте.

– Извини, конечно, молодой человек, но обсуждать с тобой этот случай я не буду. Давай, шуруй отсюда, у меня дел много. И так каждый день задерживаюсь, – Регина Семеновна заметила, что Иван оскорбился таким приемом и погрустнел. Она решила смягчить риторику:

– А вот когда я начинала работать, у нас главным бухгалтером тогда работала одна злая бабка. В конце рабочего дня вставала из-за стола в 18-00, одевалась и шла домой. По дороге свет выключала. И запрещала включать. Потом с улицы проверяла, чтобы свет не включали. Говорила, что все дела надо делать во время и не сидеть по ночам. Представляешь, у нее в кабинете печка стояла. Она туда окурки выкидывала. А в платяном шкафу – тазик с бражкой. После обеда, зачерпнет алюминиевой кружкой, выпьет залпом, закурит папироску – кайф. Ничего не боялось то поколение. Фронтовики. Орденоносцы. Наверное, померла уже. Ладно, Ваня, иди домой. Эту неделю еще доездишь курьером, а в понедельник с утра заходи ко мне, будем дальше IBMы осваивать.