Сергей Кобозев - Ты же знаешь

– А и напишу! – вмиг оживился Серёжа. – Ето дело мине как раз таки по плячу будет (не то что обои клеить)! Считайте, что книга уже в производстве (о вас тоже кое-что нашкарябаю – не отвертитесь!).

Минаковы синхронно заржали.

– Ох, Сяруня! Ох, Сяруня! – угорала Татьяна…

Супруги ушли. Вырвавшаяся на свободу малютка тут же пустилась в огалделую пляску, наступая носками на клейстер и швыряя куда зря инструменты.

Писатель нерадостно засмеялся.

– Ну, и что теперь делать? Как работать-то будем? – По-хозяйски засунул руки в карманы. – Может, я один попробую клеить?..

– Издеваешься, что ли?! – раздражённо фыркнула дама. – Ты, блин, грёбаный в рот, понаклеишь! – Полезла в ящик за телефоном. – Ничего страшного. Сейчас позвоню своей Великой Подруге со второго этажа (у неё тоже двухлетний ребёнок), пусть приютит на время Победу, если, конечно, получится…

Сказано – сделано. Через пару минут к нашим бедным дельцам великодушно спустилась Подруга (о, простите, Великая Подруга!) – маленькая, пузатенькая девчушка с характерной мордочкой землеройки (востроносенькой да ехидненькой; впрочем, все землеройки бывают двух биологических видов: белозубки и бурозубки – надо лишь заглянуть этим мелким проказницам в пасть).

Серёжа вежливо улыбнулся Великой Подруге:

– Ой, здравствуйте! Как мы рады вас видеть!

Вместо ответа девчушка одарила писаку самым уничижительным взглядом, на который была способна вся её мышиная спесь. (Вот это, между прочим, уже не очень хорошая баба, простите за гонор…)

– Слушай, подруга, выручай, ради Бога, – взмолилась Благословенная. – Нам с Серёжей ещё клеить и клеить, а тут, как назло, Победу не с кем оставить. Не возмёшь к себе хотя бы на часик (а там, глядишь, и Танька подрулит)?

Землеройка пронырливо дёрнула носом.

– Щас Алинка соберётся – пойдём все вместе на улицу погуляем. Одевай давай девку.

– Что ж, можно и так, – пожала плечами хозяйка.

– Вы нас очень выручите, уважаемая Ан… – подхватил было мальчик.

– Я с тобой говорю?! – прорычала Подруга, искажая от злости мышиное рыло. – Ты кто, чтоб твою мать, вообще здесь нашёлся?!

– Ну, что умею, то умею, – развёл руками писатель. – Чем богаты, тем и рады…

Не успела Землеройка выдать очередную порцию пафосной хрени, как в дверь слегка постучали. На сей раз к друзьям заглянула Алина – высокая, статная красавица-брюнетка (настоящая нимфодора, неопалимая купина в этой страшной и мрачной пустыне), держащая на руках совсем ещё крошечного мальчугана.

– Привет всем! – тепло поздоровалась гостья. – А вот и мы с Данечкой. Можно к вам?

– Заходи, конечно! – пригласила хозяйка. – Ещё стучаться надумала!

– А вдруг вы здесь голые ходите, – театрально пропела Алина и улыбнулась Серёженьке. – Вы-то ладно, а вот молодого человека напрасно смущать не намерена!..

Писатель испуганно вылупил очи.

– Да вы что! Я ж боговерующий юноша, к тому же очень воспитанный и адекватный! Как такое вообще можно подумать?!

Девки покатились от хохота.

– Да шучу я, шучу! – отмахнулась Алина. – Что ты так испугался? – Перевела взгляд на цветастую стену. – Ого, красотень-то какая! Мне б такую обнову сварганить – не обои, а заглядение!

Алина – хорошая баба!..

– Ну мы на улицу пойдём или нет?! – психанула ни с того ни с сего Землеройка, выставляя порыжевшие от никотина зубища (ага, всё-таки бурозубка!).

Серёжа взволнованно попятился к выходу (что говорить, женское общество всегда воздействовало на него удручающе).

– Вы собирайтесь, пожалуйста, а я возвращусь через пятнадцать минут, ладно?.. – И был таков.

Бабы молча переглянулись.

– Господи! Этот малый такой чмошник! – сковурила рот Бурозубка, едва за парнишкой захлопнулась дверь. – Где ты его вообще откопала? Урод гундявый! Худой, как котях, блин…

– А тебе какое дело? – заступилась Алина. – Он здесь такой же жилец, как и мы… Так что епальце на ноль и не вякай!..

Но Подруга не унималась.

– Да кто он такой-то, япу его мать? – сипела она. – Чем вообще занимается?

Благословенная промолчала и рывком оторвала грязнющую дочку от пола, стараясь сохранить нейтрально-пассивное выражение. «Да что ж это за грёбаная епть-то сегодня!» Наконец её терпение лопнуло:

– Сёстры, давайте, ради Бога, на выход! Некогда, на хир, мужиков обсуждать! – Раздражённо загремела ключами. – А Серёжа вообще-то писатель, и хватит на этом трепаться!..

Бурозубка прямо обкекалась!

– Хто?! Какой, к чёрту, писатель?! – Презрительно плюнула на пол. – Ты совсем уже ёпу дала или что?! Гони его ссаными тряпками – вот тебе моё наставление! Да что ж это в последнее время творится – ни одного дельного кавалера не сыщешь (кроме наших мужей, разумеется)!