Василий Дворцов - Поэмы

К тому сроку братья Строгановы выкупили из крымского плена триста немчинов – венгров, шведов, германцев и поляков – мастеров пушечного и ружейного дела. Снаряжённый отряд выступил на ладьях из Кай-городка осенью того же1582 года. И понятно, что ни о каком завладении страной, просторами превышающей Московскую Русь, речи даже не заводилось! Задача перед столь невеликим, хоть и составленным из лучших стрелков и рукопашников отрядом стояла остро ножевая: войти-проникнуть в Сибирскую столицу и убить клятвопреступника хана Кучума, тем расстроив готовящееся вражеское объединение.

Выросший на реке Чусовой и потому хорошо знающий места, Ермак провёл тяжело нагруженные лодки с людьми, оружейным запасом и фуражом в обход торных речных путей мелководьем, по возможности прижимаясь к Уральским горам. Такой хитростью отряд пропустил мимо себя тумен в десять тысяч, вышедший на грабёж Пермской Руси. Об том нападении искерских татар с пелымскими вогулами на русские городки и сёла и наябедничал в Москву Чердымский воевода. Не посвящённый в планы Хворостинина и Строгоновых, воевода требовал царской кары ермаковским казакам за набег, что, якобы, раздразнил «мирных» татар.

Ермаковцы же, перезимовав скрытно, вдруг да появились весной в самом центре ханства. В несколько сражений разбили они разрозненные силы Кучума и захватили столицу Сибири Искер-Кашлык. Услыхав о том, поспешила Большая орда подтвердить своё верноподаничество Москве, и башкиры уверили в вечной дружбе.

Да только не смогли казаки исполнить главной задачи – обезвредить-убить вора и зачинщика противорусских происков – хана Кучума…

Отправив в Москву самого грамотного из соратников, молодого атамана Ивана-Черкаса Александрова, Ермак выслал в казну найденный в Искере задолженный ясак соболями, бобрами и лисицами, да пленённого им татарского полководца Магомета-Кули, с известием о возвращении Божьей милостью Сибирского царства под государеву руку.

С радостью Царь Иоанн Васильевич простил покаявшихся разбойников из отряда Ермака, в первом числе – атамана Ивана-Кольцо, прежде много прегрешившего против Государя на Волге и Яике. Так же повелел Государь щедро наградить Василия Оленина со товарищи.

Но не случилось Иоанну Васильевичу увидать укреплений своих владений на Востоке. Не завёл он острогов-крепостей по Тоболу, Иртышу, Оби и Томи, не отправил за Камень ни служилых людей, ни купцов, ни попов, ни хлеборобов оживлять дальние пределы Руси. Скончался скоропостижно и загадочно. Сын же его, Царь Феодор Иоаннович в дело не вник, и посланный, было, к казакам в помощь полутысячный отряд стрельцов, не имея должной одежды и припасов, в первую же зимовку вымер от голода и стужи.

Кучум, палимый природной злобой, всю оставшуюся жизнь свою посвятил мести. Более всего мучил его отказ в помощи родственника-шейбанида Абдаллах-хана Первого, повелителя Ташкента, Бухары и Ферганы. А дело было в том, что прознал Абдаллах-хан про англичан, что, получив от Строгановых отпор на Двине и Каме, искали корабельный проход в Обь. Предполагали де те английские купцы вывозить китайские товары в Европу по Иртышу и Оби, прокинув прежние караванные пути до Чёрного моря. Потому Абдаллах со своими советниками и порешили, что лучше отдать Сибирский юрт врагу Англии Руси, чем потерять основные свои доходы.

Гордыня язвила душу и тело бесприютного Кучума, не давая покоя ни днём, ни ночью. И через много лет, почти слепой и глухой, нищий и преследуемый теми, кого убивал в прошлом и унижал, слал Кучум ответ своим детям, давно уже служащим Белому Царю и призывающим отца к себе на упокоение старости: «Вы – князья, вот и служите. А я – Хан!».

Опираясь на дружбу и уважение настрадавшихся от южных захватчиков местных вогульских, остяцких и татарских владык, целых четыре года малочисленный отряд Ермака удерживал в законе и справедливости народы Сибирского царства. Вовремя предупреждаемые князьками-тарханами, казаки молниеносными вылазками не позволяли врагам Руси сосредоточиться, собраться. Но теряли-хоронили товарищей после каждой такой сечи или подлых засад, то и дело творимых кучумовцами, и сокращались-таяли числом, а потом лишились и своего славного предводителя…

Только при Царе Борисе Феодоровиче Годунове начала Сибирь осваиваться основательно.