Литагент АСТ - Большая волна в гавани

– Ничего, скоро захочется, – бросил Михаил и направился к машине. Он забрал аптечку и вернулся. – Сними куртку и майку, их надо выжать. Заодно обработаем твою болячку.

Освободившись от мокрой одежды, Тони покрылся мурашками и стал похож на корку апельсина.

– Как же холодно! – воскликнул он. – С утра такая замечательная погода была, а сейчас такое чувство, будто зима вернулась.

– А что ты хотел? Март на дворе, – ухмыльнулся Михаил, забирая у него вещи. – В Москве в это время еще снег идет. Хотя у нас он может и в мае пойти, а бывает, что и в июне.

– Как вы живете в таком холоде? – удивился Тони. – У нас в Орегоне даже зимой температура ниже плюс десяти не опускается.

Михаил выжал куртку и футболку друга и развесил их на ограждении.

– Да так и живем. – Он пожал плечами и, посмотрев на Тони, спросил: – А как люди живут на Чукотке или на Аляске?

– Не представляю, – стуча зубами от холода, сказал товарищ. – Я бы не согласился там жить ни за какие… – Он замолчал, вспоминая нужное слово. – Ну, как ты их там называешь?

– Коврижки, – напомнил Михаил.

Он присел рядом с Тони и еще раз прошерстил аптечку. На одном из флаконов, помимо иероглифов, обнаружил надпись на английском: «Hydrogen peroxide».

– То что нужно, – пробормотал Михаил. Он поставил медицинский ящичек на крышу, предварительно забрав из него нужный пузырек, и скомандовал: – Не шевелись, я обработаю рану.

– А ты уверен, что этой фигней, – Тони кивнул на склянку в его руках, – можно обрабатывать раны?

– Не-а, – состроив серьезную гримасу, пошутил Михаил и чуть не прыснул со смеху, увидев округлившиеся глаза товарища. Он уже собрался поливать болячку, как Тони заверещал, точно резаный.

– Стоп, Майкл, стоп! – Он отодвинул его руку. – Если не уверен, тогда зачем ты собираешься…

– Тони, да успокойся ты, – перебил его Михаил. – Это перекись водорода. Почитай этикетку, – он повернул флакон надписью к нему, – она предназначена для этого.

– А ты откуда знаешь? – Тони с сомнением посмотрел на него.

– Видел, как мать обрабатывала отцу палец, когда он порезался.

– Ну ладно, Коза ностра, я тебе верю. – Тони отвернулся, чтобы не видеть, как Михаил будет это делать, и приготовился к экзекуции. – А-а-а-а! – заверещал он, когда перекись покрыла рану и образовала белую пену на ее поверхности. – Да почему же так щиплет? Майкл, подуй, – попросил он.

Наблюдая, как Михаил дует на рану, Тони попытался улыбнуться. Но из-за боли улыбка вышла бледной и вымученной.

– Так легче? – спросил Михаил, посмотрев на приятеля. – Не вздумай ее трогать грязными руками. Ты меня понял?

– Да понял я, понял. Я же не дурак, – ухмыльнулся Тони и неожиданно признался: – Ты знаешь, русский, я когда только увидел тебя в общаге, сразу понял, что ты нормальный чувак. С тобой не страшно и на необитаемом острове оказаться. Если ты меня не съешь, значит, и в обиду не дашь… – Он осекся и охнул, плечи нервно передернулись, а лицо стало белее простыни.

Невооруженным глазом было заметно: состояние Тони оставляет желать лучшего. Михаил надеялся, что в ближайшее время спасатели начнут искать пострадавших и он сможет отправить его в больницу. Он до сих пор помнит, как когда-то смотрел по телевизору репортажи из Таиланда, когда там произошла похожая катастрофа. Спасательная операция началась буквально через пару часов после цунами.

– Можешь быть спокоен, – сказал Михаил. Он поднялся с колен и привычным жестом отряхнул мокрые джинсы. – Я суповыми наборами не питаюсь. Так что тебя я есть не стану, найду кого-нибудь поупитанней.

Он продолжал шутить, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и не давать товарищу повода унывать.

– Это ты меня суповым набором назвал? – превозмогая боль, Тони улыбнулся, тыча пальцем себе в грудь, и резко сменил тему: – Чует мое сердце, если мы не выберемся с этой крыши, я загнусь здесь к чертовой бабушке.

– Не загнешься, – успокоил Михаил. – Я не дам тебе этого сделать.

– Русский, ты же умный, придумай, как нам выбраться отсюда. – Тони с надеждой посмотрел на него.

Если раньше Михаил размышлял об этом, то когда увидел, что друг не может самостоятельно передвигаться, отбросил эту мысль.

– Увы, Тони, – он развел руками, – в нашей ситуации ничего не придумаешь. Как ты собираешься спускаться с крыши, если даже ходить не можешь? – спросил он.

– Согласен. – Тони кивнул фотограф. – Я не смогу спуститься, значит, тебе надо выбираться отсюда, а я буду ждать, когда меня найдут спасатели. Когда-то же они начнут искать пострадавших?