Александр Ершов-Дремов - Разные судьбы

Сергей смотрел навстречу идущей девушке. По мере того, как она приближалась, лицо ее становилось добрее и наконец, когда она подошла, то на лице у нее была та улыбка, которая предназначалась любимому человеку.

– Здравствуй, – сказала она, – что у тебя за сюрприз? Откуда у тебя этот костюм? Почему я его раньше никогда не видела?

– Здравствуйте, – сказал Сергей, теряясь.

– Что с тобой, Андрюша? Ты не болен? С какой стати ты меня на «Вы» называешь? – Вновь обрушила она на него ряд вопросов.

– Вы ошибаетесь, я не Андрей.

– Что за шутки, Андрей? Кто же ты тогда? Это и есть твой сюрприз?

Сергей не знал, что ответить, но в это время подошел Андрей с цветами.

– Здравствуй, Наденька! – и Андрей протянул ей цветы. Девушка была потрясена. Перед ней стояло два Андрея.

– Ты Андрей?

– Я, Наденька, я.

– А это кто же?

Андрей глянул мимо Нади и увидел удаляющегося Сергея.

– Наденька, хочешь, я тебя познакомлю с этим человеком? Сергей, подожди!

Андрей и Надя подошли к нему.

– Надя, это Сергей.

Девушка поняла наконец, что попала в неудобное положение.

– Извините, Сережа, пожалуйста. Я Вас приняла за Андрея, – сказала девушка, протягивая руку.

– Ничего, – ответил Сергей. – Я тут сам себя с ним спутал.

– Слушай, Андрей, почему ты раньше никогда не говорил, что у тебя есть брат?

– Но мы не братья, – ответил за него Сергей.

– Как?! – вопросительно воскликнула Надя.

– Да-да, Наденька, не братья, – подтвердил Андрей. Мы только сегодня познакомились.

– Неужели это правда?

– Как ни странно, но это факт.

До самого вечера ребята бродили по городу. Вечером Сергей, довольно уставший, пришел домой. Дверь открыла Анастасия Филипповна.

– А, Сережа, ты что так долго? Мы уже с Иваном Матвеевичем начали было беспокоиться, – говорила Анастасия Филипповна, уходя на кухню. – Ты голоден?

– Не очень.

– Иди в ванну, помойся, и садись ужинать.

Сергею показалось, что она как-то искусственно подобрела.

– Сережа, зайди, пожалуйста.

Сергей зашел в кабинет Ивана Матвеевича.

– Вот что, Сергей, не скрою от тебя. Я был в общежитии, просил, чтобы тебе дали общежитие и представь, просьба была удовлетворена. Понимаешь, если б я жил один, я бы с удовольствием, а вот жена все беспокоится, что не сможет за тобой ухаживать, как твоя мама.

– Не беспокойтесь, Иван Матвеевич, я даже рад, что буду жить в общежитии.

– Но только, Сережа, прошу тебя, не обижайся и заходи к нам. Хорошо? Ну, ступай, поужинай и отдыхай.

Лежа в кровати, Сергей думал о своих новых друзьях. Удивительная встреча, хорошие люди. Счастливые они – Андрей и Надя. Они рядом, вместе. И он, вдруг, вспомнил о Вере. Наутро Сергей взял чемодан и, как можно деликатнее, простился с хозяевами и ушел в общежитие. «Скорей бы начались занятия. За учебой время пойдет быстрее», – подумал Сергей. В общежитии Сергей полностью отдался воспоминаниям того вечера, который они вместе провели с Верой накануне отъезда. Сергей сразу же решил написать письмо.

После того, как председательский газик, увозя Сергея, скрылся из виду, люди, пришедшие проводить его, стали расходиться. Остались стоять только Евдокия, дед Спиридон да Вера. Но, постояв еще немного, они тоже решили, что пора идти.

– Ну, что же, Евдокиюшка, ничего, выучится, приедет, пройдет время. Учиться тоже надо, а то как же. Пошли домой, внучка, пошли, а ты, Евдокия, не кручинься, а как затоскуешь – к нам иди.

И они пошли.

– Заходи, Евдокия, слышишь?

– Зайду, спасибо!

Подходя к дому, Вера и дед услышали гул машины.

– Слыш, внучка, что это председатель гонит сюда машину. Никак от Сергея чего передать хочет.

Вера остановилась, сердце ее заколотилось. Машина затормозила и из нее вышел человек с чемоданом и плащом в руках. «Папка, папочка мой приехал», – радостно прошептали Верины губы и она кинулась навстречу отцу. Михаил целовал дочь и не мог ею нарадоваться.

– Доченька ты моя, какая же ты стала совсем взрослая! Красавица моя!

Михаил повернулся к отцу.

– Здравствуй, отец!

– Здравствуй, сынок!

– Надолго к нам?

– Совсем, отец, совсем.

– Слава Богу, слава Богу, – проскрипел старик, припадая трясущейся головой к широкой груди сына.

Вера подскочила к ним.

– Правда, папка, навсегда? – радостно спрашивала Вера отца.

– Навсегда, дочка, навсегда.

– А как же Вовка, а, сынок?

– Вовка! А что Вовка. Он уже большой, он меня понимает. Мы с ним договорились, как закончит школу, приедет к нам.