Игорь Зорин - Проститься

Выйдя из подъезда, Артем, неожиданно для себя, пошел в лес. Далеко не надо было идти. Сосновый лес всегда был рядом с родительским домом, расположенным на окраине города, в спальном районе. Артем в детстве много времени проводил в нем, сначала катаясь с бабушкой на санках, потом, когда с отцом ходил за грибами и для изготовления лучшего на свете лука, потом, играя с друзьями, потом бегая на лыжах после уроков. Свободный молодой человек шел знакомой тропой к пруду. Густой запах сосен был свеж и приятен. Лес был ему знаком каждым деревом, каждой извилиной тропинок. Домой идти не хотелось. Подойдя к небольшому лесному прудику, в народе называемому «зеленкой», он нашел какой-то кусок фанеры, сел на кочку около подернувшейся ряской воды. Было прохладно, но снега еще не было. Артем смотрел на ровную как стекло воду, отражавшую небо. Ему вдруг вспомнился недавний разговор со старым школьным учителем физики Львом Ипатьевичем, случайно встретившимся с Артемом в городе.

Это было летом того же года. Артем тогда возвращался с работы и был не в духе. Он увидел Льва Ипатьевича издалека. Тот сидел на скамейке с блаженным лицом и сложенной вчетверо газетой. Было видно, как он просто наслаждается летним вечером: читает газету и курит сигарету, странно зажимая ее прямыми средним и безымянным пальцами. В какой-то момент Артем решил сделать вид, что не замечает своего учителя, но Лев Ипатьевич, как будто откуда-то зная о приближении своего бывшего любимчика, поднял голову и расцвел в улыбке. За годы он совсем не изменился и даже, как показалось Артему, немного помолодел. Когда Артем приблизился, он весело заговорил:

– Божечки вы мои, кого я вижу! Это же сам Артем Гордеев! Какими судьбами, молодой человек? – изрядно прокуренным голосом радостно заговорил он, приподнявшись со скамейки и протянув руку для приветствия.

– Здравствуйте, Лев Ипатьевич! Очень рад вас встретить. Да вот, иду домой с работы.

– И чего же Вы идете с таким мрачным лицом, позвольте узнать? – продолжал оптимистичным голосом щебетать он.

– Да нет, все нормально. Устал, может быть, малость. А так все хорошо. – Ответил Артем, слегка поеживаясь от обращения учителя к нему «на вы».

– Ну-с, рассказывайте, мой замечательный ученик, как ваши дела? Кем же Вы стали? – и, неожиданно сменив тему, продолжил:

– Вот не смогли Вы на моем экзамене блеснуть своим умом, увы, не смогли. А я тогда не смог вам поставить четверку, ведь должен же был хоть кто-то из класса получить отличную оценку. И я тогда подумал, что, пожалуй, вы единственный, кому можно поставить пятерку без сожалений.

Артем смутился и замямлил:

– Да уж, мне тогда попался трудный вопрос: про индукцию. Я и сейчас-то, после трехлетнего изучения физики в институте, трудно себе представляю, что это. А тогда… Спасибо Вам, Лев Ипатьевич. Я ведь прекрасно помню, как Вы тогда подошли ко мне и, увидев мой полупустой лист, парой фраз намекнули мне, о чем писать и рассказывать на сдаче экзамена. Мне, и правда, было неловко за ту пятерку. И, прежде всего, перед Вами…

– Ну-ну, все в порядке. Вы были одним из лучших моих учеников. И у меня не было сомнений, что Вам поставить. Надеюсь, в институте Вы себя всерьез реабилитировали?

– Да. В дипломе у меня все в порядке. Совсем немного не хватило, чтобы добраться до красных корочек. И Ваши уроки вспоминаю с особенной теплотой. Спасибо Вам, учитель.

Артем посмотрел на своего состарившегося учителя. Еще, преподавая в школе, у него были глубокие морщины, говорящие о непростой судьбе. Он курил, и отпечатки алкоголя на лице тоже нельзя было не заметить. Но глаза его были такими живыми. Какими-то юношескими, пацанскими, горящими глазами, наполненными радостью и мудростью одновременно.

– Ну, ладно. А живешь-то как? Работаешь? Есть ли семья? – он перевел разговор на другую тему.

– Да, все в порядке. Жена, дочка. Работаю наемным сотрудником в строительной компании.

– Чувствуешь, что это твое дело? – вдруг серьезным тоном заговорил учитель.

– Как будто да. Но… есть что-то такое, что мне не нравится.

– А цель у тебя есть?

– Не знаю. Никогда не задумывался об этом.

– Ты живешь как все? Этакий среднестатистический житель города?

– Но мне кажется, что все живут по-разному.

– Нет, у всех примерно одинаково: рождение – учеба – работа – пенсия – смерть. При этом первый пункт от тебя совершенно не зависит. Последний тоже, потому что неизбежен. Второй выбирают родители: в какой школе тебе учиться. Да и институт, видимо, тоже.