Дарья Боговина - Грани С…

© Дарья Боговина, 2021

ISBN 978-5-0051-0916-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Выражаю огромную благодарность моим любимым подругам Тане и Полине за то, что вдохновили меня своей историей на эту книгу и за то, что вы есть в моей жизни. Я искренне вами восхищаюсь!

– Ты знаешь, что такое посмотреть в глаза человеку и понять, если не все, то очень многое? Просто посмотреть. Как в зеркало. Понять себя, свою жизнь? Просто в глаза. И ты больше без них не можешь? – спросила меня Таня.

Я не знала. То есть, тогда я думала, что знала. Я влюблялась. Сильно. Безнадежно. Больно. Думала, вот ОНО. И ошибалась. Была трагедия, истерика, а потом, проходили годы, я черствела, с долей цинизма смотрела на себя ту, двадцатилетнюю дурочку, и смутно вспоминала тех, кто когда то был «теми самыми глазами». Потом все эти фразы про пересечение взглядов казались слишком банальными, розовыми, приторными, что ли.

Ближе к тридцати мне уже не хотелось ни в ком тонуть. Мне хотелось комфорта, выпить с кем-то пива вечером и душевно поговорить. Это похоже на то, когда у тебя появляется возможность ходить в дорогие рестораны. Ты приходишь, заказываешь себе фуагру с трюфельным кремом, анчоусы, дорадо в кокосовом молоке, и тебе приносят малюсенький кусочек на огромной тарелке. А ты такая: «Вау! Вот теперь я живу по-настоящему!» А потом и фуагра не радует, и бесят маленькие порции, после которых ты целый день голодная и злая как собака. И вот ты уже мечтаешь о куриной бризольке с пюре и маринованными огурчиками, а не вот эти вот понты.

Из романтической простушки я превратилась в саркастичную опытную женщину, которая живёт лишь в свое удовольствие и больше не ищет того самого. Когда Таня задала мне этот вопрос, ей было 30, мне – 23. Я тогда была влюблена в одного парня, вздрагивала от каждой смс-ки, и, понимающе, ей кивнула: конечно знаю, что такое посмотреть ЕМУ в глаза. Если честно, сейчас я с трудом могу вспомнить, как его звали.

Я застала Таню у нас в агентстве поздно вечером с бутылкой шампанского, с пластиковыми стаканчиками из местного магазина и шоколадкой «Аленка». Когда я вошла, Таня, увидев меня, опустила голову на руки и разрыдалась. Та самая сильная и эмоционально неприступная женщина, готовая раздавить любого только взглядом, вот так просто, навзрыд, как ребенок. Сегодня она все узнала. И, немного успокоившись, пустилась в воспоминания.

Тогда я в первый и, едва ли не в последний, раз увидела ее настоящую. Вернее, настоящую я ее видела все последующие 10 лет нашей дружбы, но тогда, скорее, я могла её лишь угадывать по поступкам, словам, мыслям, реакциям. Я всегда радуюсь, когда вижу, как через тысячи натянутых масок я вижу Таню. Мою Таню. То, когда она сама позволила посмотреть на себя, случилось в тот день, и этот день я считаю точкой отсчета этой истории.

Я смотрела на нее, плачущую, широко распахнутыми глазами от удивления, смешанного с ужасом. Я не знала, что мне с ней делать и как отвечать на ее философские вопросы. Спустя 10 лет я вспомнила ее слова, когда заглянула в его глаза. В чужой стране, с чужим языком. Мне хватило одной минуты, чтобы утонуть. Потом был долгий путь- перелет обратно, обучение новому языку ночами, в любой день недели, на рассвете, меня можно было найти за учебниками. Когда у меня опускались руки, мне было достаточно вспомнить те глаза, и я вновь принималась ожесточенно штудировать правила. Потом досрочное получение диплома, куча бумажной волокиты. Что мной двигало? Только глаза. Потом я снова вернулась в ту страну. И тогда уже началась моя история, но не о ней здесь речь.

Когда в офис вошла Даша, я была к этому совершенно не готова. Я надеялась одна провести ту ночь здесь, потому что мне некуда было пойти. Сегодня ОНА наконец во всем призналась.

Конечно, я видела все гораздо раньше. Видела, как она писала ей сообщения под одеялом, подозревала, зачем она уезжает в Москву так часто, и понимала, почему она не отвечает на мои звонки. Но мой мозг упорно отказывался принимать тот факт, что ОНА больше не моя. Я привыкла к тому, что мы… банально, но, одно целое, что ли. Я боялась задать ей этот вопрос. Она боялась того разговора. Сегодня она сказала, что переезжает в Москву. Там ее ждет другая.

Первой моей мыслью было: «Скатертью дорога и совет да любовь!» У меня было отрицание и нежелание принять действительность. Потом я начала бить посуду и кричать. Это было вполне в моем духе, ОНА восприняла это с присущем ей спокойствием. Молчала и просто смотрела на то, как я крушу квартиру. Я ушла, громко хлопнув дверью, пожелав ей всего самого плохого.