Ким Барссерг - Chat bot из Эдема. Рассказы

– Да, весело тут, – подумал я, – хорошо хоть этаж пятый, не так гремят басы.

Весь первый этаж был отведён под бильярдную с ночным баром, у входа в который слева и справа громоздились друг на друге разбитые иномарки, экспонируя дикую фантазию амбициозного дизайнера увеселительных заведений. Предвкушая бесполезность отдыха в предстоящей ночи без бокала анестезии рядом с таким заведением, я взял с трюмо ключи и вышел на лестничную площадку, прикрыв за собой дверь.

– Раз-два-три-четыре, четыре квартиры на одной небольшой лестничной площадке, полноценный людской инкубатор, – философствуя, я начал спускаться вниз.

Старые пятиэтажные дома, с высотой этажа выше нормативных трёх метров с крутой лестницей, смотрелись архаично, и моё нисхождение под непривычным углом было весьма не комильфо. На улице я догнал Виктора. Он стоял возле подъезда и раздумывал, в какую сторону ему идти, с вожделением поглядывая на винно-водочный магазин с высоким крыльцом и огромной вывеской, прилепившейся к торцу соседнего здания.

– Не дури, Витяй, – я подошёл к нему почти вплотную, – иди домой, оставь деньги на прожитие. Что за радость пропить их безвозвратно. А, если, совсем невмоготу, пойдём в бар, я угощу тебя.

– Только не в этот, – Витяй испуганно взглянул на входные двери увеселительного заведения, – пойдём лучше дальше пройдёмся по улице, там есть нормальное кафе – можно посидеть без всяких проблем.

– А что, в этом заведении у тебя были проблемы?

– В этом заведении проблем не было, но я работал у хозяина бильярдной. Тот еще самодур, что не так, с пистолетом бросался – приставит ствол ко лбу и давай доказывать свою правоту. Я плюнул на всё и после его одной такой выходки уволился, нет давай пройдем мимо.

– Ты что, работал крупье?

– Нет, какой такой крупье? Я так, по плотницкому делу: остругать, отремонтировать, исправить, заменить. Сам-то непонятно откуда вылез в предприниматели? Зато гонору сколько: что-нибудь сделаешь на совесть, а у него одно – кричит: «если говном не испачкано, тогда, значит, для вас уже хорошо!» Чистюля – на дочке мэра женился, вот и поднялся, а разума не приобрёл, амбиций и наглости выше крыши, а она, сам знаешь, второе счастье…

– Кто, дочка мэра?

– Причём тут она? Я про наглость…

– Ну, нет, так нет. Было бы сказано. Пойдём дальше, тем более ты-то этот район знаешь, а я, честно говоря, вообще впервые: так, по центральным улицам проскакивал, и то на машине – другая жизнь другие ориентиры.

Виктор остановился с любопытством взглянул на меня. Вокруг глаз образовались мелкие морщинки и с ухмылкой спросил:

– Что, из начальства будешь?

– Да как тебе сказать, это, да нет, вроде и не из начальства – прорабом работаю на железной дороге, еще не начальник, но уже и не бригадир.

– Прорабом говоришь, – Виктор задумался, почесал переносицу, – прорабом? Прораб это уже начальство. А что строите?

– Строим, да всё, в командировках, разные объекты, которые относятся к железной дороге. Сейчас вот два домика для путейцев монтируем, панельных… Пока два, там, вроде как, больше намечается по плану.

– А тебе плотники не нужны?

– Почему не нужны, рабочие руки всегда нужны. Рабочие руки нужны, вот голова дурная к этим рукам не нужна.

– А ты что, считаешь, что у меня дурная голова?

– Я не знаю, но судя потому, как ты спрятался от этой жизни и ушёл в свою депрессию с головой, у тебя есть некоторые проблемы с этим.

– Да это, Гена, не с головой, это с психикой.

– Ладно, будешь мне рассказывать с психикой, я-то понимаю тебя, ну, по психовал немного, да надо и меру знать, жизнь-то продолжается.

Незаметно мы подошли к перекрестку и Виктор неопределённо махнув рукой в сторону светофора, сказал:

– Вот, через дорогу кафе. Если угощаешь, можем здесь посидеть и поговорить?

– Ну, пойдем, – я незаметным движением ладони потрогал внутренний карман, проверяя, на месте ли моё портмоне, – пойдём, посидим-поговорим, тем паче, впереди выходные.

Мы перешли дорогу, и подошли к кафе. Название кафе было довольно оригинальное – «Friday» 1 1 «Пятница» . День у нас действительно был свободный и мы без зазрения совести зашли в это кафе с невероятными окнами-витринами, заполнившими всю свободную площадь между прямоугольниками колоннады фасада. Сумасшедший световой поток полыхал в огромных стеклянных полотнах, настолько прозрачных, что всё убранство кафе сияло на виду у всей улицы, и создавалось впечатление, что посетителям кафе весьма неуютно, когда они пируют, выставленные напоказ прохожим авеню. Но, войдя в помещении кафе моё мнение, изменилось. Получалось, наоборот, из кафе была обозрима вся улица, деревья за окном, прохожие, спешащие по своим делам, праздношатающийся люд и разнообразные «само-движущие повозки», утюжащие зазимок проезжей части обозреваемой магистрали – посетители кафе становились уже наблюдателями. Напротив входа красовалась барная стойка, а слева и справа прохода, размещались уютные столики для четырёх человек, с небольшими кожаными дизайнерскими стульями на изогнутых ножках, усевшись в которые сразу ощущаешь, как кожаная спинка стула ласково охватывает твои подмышки, тепло и мягко прижимаясь к позвоночнику. Над каждым столиком с потолка свисала огромная зелёная металлическая люстра-тарелка, точечно освещавшая прямоугольник трапезного стола, а по самому верху окон проходили жалюзи, защищавшие полумрак кафе от назойливых солнечных зимних лучей. Интерьер и своеобразный уют кафе с первого взгляда расположил к себе внимание, поэтому, здесь мы и решили, как говориться, «бросить кости».