Александр Хрипков - Нью-Йорк – это не Америка

Никто не возражал их рассуждениям, но мне, честно говоря, тоже внутренне согласному с этими недостатками его заметок, стало обидно за своего друга. Тем более, что по моим воспоминаниям это было совершенно невероятное приключение и во многом благодаря как раз Владимиру Аркадьевичу. К тому же, хотя это и не очень бросалось в глаза, а я присутствовал в них в качестве одного из главных героев. Мне хотелось скорее реабилитировать его в глазах друзей.

Воспоминания нахлынули и я тут же взялся за это адвокатское дело.

А дело то было в середине девяностых, когда мы уже настолько оперились и осмелели, что решили по – сетить Северную Америку. Наша компания состояла из четырех друзей строителей – архитекторов. В январе оформили визу, в феврале – вылет.

И надо же было мне перед самым вылетом простудиться. Горло болит, температура за 38. Билет сдавать! Об этом даже и думать не хотелось. Что же делать?

Решил ехать, несмотря на хворь – когда потом еще получится. Выпил жаропонижающие, жена, имеющая медицинское образование, дала с собой нужные в таких случаях таблетки и антибиотики, благо, она у меня хоть и стоматолог, но все же врач. И как говорится – в путь! До самолета я добрался благополучно на душевном подъеме, а когда сел в авиокресло и пристегнул ремни, меня снова зазнобило – болезнь брала свое. Но я все же был не один, а в сопровождении своих друзей – строителей.

Особое сочувствие ко мне сразу проявил наш общий друг – товарищ Вячеслав Шаповалов, с которым я раньше работал в одном из отраслевых трестов. Прекрасный специалист – строитель, умелый руководитель, возглавивший одно из отстающих управлений нашего треста и поднявший его на должный уровень. Фигурой, манерами и неиссякаемой энергией он напоминал Александра Градского, хотя, насколько я был наслышан об Александре Градском, наш Вячеслав сквернословил гораздо меньше. Был у него единственный недостаток: он очень любил выпить.

Все болезни у него лечились довольно просто: если простыл – водка с перцем, понос – водка с солью, не дай бог язва желудка – водка с прополисом, и так далее…

«Саня – пересев поближе, и отечески хлопнув меня по плечу, сказал Вячеслав – Не переживай, я тебя вылечу, на место прилетишь как новенький!»

Это было сказано так торжественно и убедитель – но, что мне показалось, что в это поверили даже стре – мительно проходящие мимо между рядами стюардес – сы. С этими словами он подтянул к себе свою ручную

кладь и извлек из содержимого бутылку водки «Аб – солют».

«Лучше медицинского спирта!» – компетентно прокомментировал мой добрый доктор и взмахнул бутылкой так, что можно было подумать, сейчас запоет как Александр Градский, взяв все тому доступные октавы.

Я за сопротивлялся было, но силы были неравные, к тому же два пластиковых стаканчика мгновенно были наполнены.

«За выздоровление! – провозгласил «доктор» Шаповалов, и первые потоки микстуры, приятно обжигая горло влились в наши желудки. В мой – для лечения, в желудок Вячеслава видимо для профилактики.

Владимир Аркадьевич, Феликс Скорб, белорус по происхождению и четвертый наш товарищ – строитель, одобрительно наблюдали за процессом лечения, хотя особого участия в этом не принимали. Я наивно думал, что одним стаканчиком микстуры лечение обойдется, но как заверил компетентный специалист в этом вопросе, успешное лечение возможно только при ударной дозе данного лекарства и лечение продолжилось. Следующий стаканчик микстуры принимался легче, чем предыдущий и хворь действительно отступала. На момент прилета в аэропорт Джона Кеннеди я уже простуды не чувствовал, но едва чувствовал свои ноги. Они как – бы существовали сами по себе и повели меня к выходу, сообразно непонятному для меня алгоритму. На моем врачевателе прием микстуры почти никак не отразился.

Хочу проинформировать моего возможного читателя о том, что никто из моих товарищей по турпоездке совершенно не владел английским языком. Вячеслав в школе и институте изучал немецкий, Феликс – французский, Владимир Аркадьевич из английского знал только «сенька ю», так он запомнил «sank you», «май френд» и «ай лав ю». Более подкованным из всех оказался я (изучал английский в школе, а также в двух последующих вузах СССР) и немного владел дорожным английским.

Поэтому друзья вперед пропустили меня, как самого знающего. Я, к сожалению был неадекватен, но несмотря на это, я упорно шел впереди и, пьяно улыбаясь, расточал приветствия: «good morning» и «hello». Так, как мы прилетели под утро – это вполне соответствовало ситуации. Но далее последовали какие – то вопросы и я поплыл. Нормально воспринимать их у меня не было никаких возможностей и в ответ я лепетал, скорее всего, какой – то набор английских слов, не связанных по смыслу. Тем не менее таможенный и паспортный контроль мы прошли. Я не помню какие документы я предъявлял, но факт тот, что в страну мечты многих людей планеты нас каким – то чудом пропустили, и мы даже добрались до своей ньюйорской гостиницы на 17-й стрит в Манхэттоне. Лекарство я принимал и здесь – мой новоявленный лекарь неусыпно следил за этим.