Елена Дымченко - Ведьмин пёс

Сон ей приснился странный. Она шла по сумрачному, практически непроходимому лесу. Продираясь сквозь кустарник и спотыкаясь о корявые корни и поваленные деревья, она пыталась найти хоть какую-нибудь тропу, которая вывела бы её из этого бурелома. Во сне ей было очень страшно, ведь выбраться она не могла. Вдруг среди деревьев мелькнул чей-то силуэт, кто-то уверенно проходил мимо, видимо, зная дорогу. Ринувшись за незнакомцем, Энджи споткнулась и упала.

– Помогите! – закричала она, боясь, что человек уйдёт, а вместе с ним пропадёт и надежда выбраться. Почему-то она была уверена, что странный незнакомец в лесу не несёт угрозы, а лишь даёт надежду на спасение.

Услышав крик, тот обернулся и направился к ней. Чем ближе он подходил, тем больше Энджи убеждалась в том, что это женщина, а точнее, старуха. Ещё не видя лица, у неё откуда-то появилась уверенность, что это не кто иная, как её прапрабабка Прасковья. Та, чьё мёртвое лицо она совсем недавно прикрыла простынёй. От этой мысли Энджи почему-то стало спокойней, страх ушёл. Подойдя ближе, старуха остановилась и протянула ей сухую, узловатую руку. На этот раз, глядя в скрытые в складках дряблой кожи глаза, девушка не увидела в них привычной неприязни. Та смотрела вполне дружелюбно, и Энджи даже показалось, что она ей слегка улыбнулась.

– Вставай! – сказала Прасковья.

Голос показался девушке неожиданно приятным. Схватившись за предложенную руку, она поднялась на ноги.

– Иди за мной, я покажу тебе твой путь, – прапрабабка развернулась и скрылась в лесу.

Энджи поспешила за ней. Лес вроде бы не изменился, оставаясь всё таким же сумрачным и непролазным, но следуя за старухой, она заметила, что он как будто расступается перед ней, давая дорогу. Ветви суровых, крючковатых елей склонялись ниц; корни норовившие до этого сделать ей подножку, покорно стелились по земле, делая путь беспрепятственным. И чем дальше они шли, тем эта странность становилась всё более очевидной. Но вот деревья стали реже, между ними начали попадаться полянки, освещённые солнечными лучами. Выйдя на одну из них, старуха остановилась.

– Вот твой путь, – показала она девушке на неизвестно откуда взявшуюся тропку. – Иди по ней и не оглядывайся.

– Спасибо, – от всего сердца поблагодарила спасительницу Энджи и, подняв глаза, остолбенела. За время пути старая Прасковья каким-то чудом помолодела. Кожа на лице разгладилась и посветлела, мешки под глазами и дряблые складки куда-то исчезли, а серые глаза засияли звёздами на теперь уже молодом и прекрасном лице. Энджи не могла поверить тому, что увидела, ведь из-под тёмного, старушечьего платка на неё смотрела она сама.

– Но как это возможно? – растерянно спросила девушка и проснулась.

Подскочив на постели и оглянувшись вокруг, Энджи испуганно схватилась руками за лицо. Почувствовав под пальцами привычно гладкую и молодую кожу, она облегчённо вздохнула:

«Приснится же такое…»

За окном только-только начал разгораться рассвет, и Энджи, ворочаясь на старом матрасе, попыталась было снова заснуть, но сон не шёл. Кинув по сложившейся уже привычке взгляд на кровать матери, она лишь удостоверилась в том, в чём и не сомневалась – койка была пуста. Девушка уже давно перестала ломать себе голову, пытаясь понять, что современная и привыкшая к комфорту женщина, такая как её мать, может ночью делать в лесу столько времени.

Да, она вела себя очень странно. А что это было сегодня ночью? Что за дикий выброс эмоций? А эти загадочные слова о выборе Прасковьи? Всё это очень удивило и напугало Энджи. Найти этому разумного объяснения она не смогла и всё больше склонялась к тому, что мать повредилась в рассудке. Это было бы и неудивительно. Жить рядом с этой жуткой Прасковьей в таком глухом отрезанном от внешнего мира месте? Да у любого поехала бы крыша. Но что больше всего удивляло, так это явное нежелание матери отсюда уезжать, чтобы вернуться к привычному и комфортному образу жизни. Создавалось впечатление, что её здесь всё устраивает. Хотя, конечно, это было лучше, чем коротать время на нарах рядом с мужем.

Вспомнив про отца, Энджи почувствовала укол совести, ведь уехав, она даже не попыталась ему чем-то помочь. Теперь же, застряв в этой глуши, она явно не сможет найти для него хорошего адвоката или что там ещё нужно делать в таких ситуациях. Уже в который раз она дала себе слово, что вернувшись в Москву, первое, что сделает, так это сходит к отцу и постарается вытащить его из тюрьмы.