Ольга Медведкова - Ф. И. О. Три тетради

3. «А роза под любым именем будет пахнуть розой».

4. «А Адам дал своей жене имя Ева, ибо она была матерью всех живых» (Бытие 3: 20).

«И человек дал имена всем своим животным, и всем птицам в небе, и всем зверям в полях» (Бытие 2: 20, 23).

«Он дал ему имя Ной, сказав: Он нас утешит от наших трудов» (Бытие 5: 29).

«И она дала ему имя Моисей, ибо сказала: я спасла его из вод» (Исход 2: 10).

Часто библейские имена, про которые сказано, что они то-то означают, ничего или не это означают. Это так называемая фальшивая библейская этимология. Авраам (даже с удвоенной «а») вовсе не означает «отец народов», а Моисей (египетское имя) означает не «спасенный из вод», а «рожденный от» (м-с), как в имени Рамсес, то есть рожденный от бога Ра. Но в случае с Моисеем не говорится, от кого же он рожден. Святая Тереза из Лизье получила однажды в школе плохую отметку за то, что забыла имя отца Моисея.

5. О живом имени, противопоставленном смерти, у Анри Волохонского в статье «О Сакральном значении имен в Священном Писании»:

В этом и состоял смысл проклятия – то, что могло быть духовным и благодатным, стало материальным и смертоносным. Первое, что сделал Адам, услышав это, было попыткой установить утраченную связь с Богом: он дал имя «Жизнь» – Ева собственной жене, желая противопоставить смысл имени мертвой обыденности существования.

Имена для поэта – «действующие реальности».

6. В древности на Востоке имя, любое и всякое, – целая фраза, включающая в себя имя бога (имя-теофор). Такое имя дается для защиты человека, который это имя носит. Первые такие имена появляются в Месопотамии: Навуходоносор означает «да защитит нас Бог Нави». Нефертити значит «красавица (Атор) пришла», а Тутанхамон – «живая икона Амона». Чтобы было понятно, что это не просто фраза, а имя, после нее рисовали человечка. Этот человечек не читался, а только подразумевался. В надписях часто после имени-фразы следовало прозвище: например, «Диди» или «Мими». В Греции людей называли Аполлино, Аполлодоро. А в еврейском мире Бог входит в имена в виде «эль»: Эммануэль (Бог с нами), Езекиель (в Боге сила), Габриэль (Божий человек), Екутиэль (надежда Бога)… На латыни такие имена содержат Тео или Део: Амедео, Доротея, Теофил. По-немецки Гот: Готтлиб. В Федоре (дядя-Федя-съел-медведя) мы не сразу слышим «Божий дар», не непременно чувствуем, что Федор и Богдан омонимы.

7. Кстати о Теофиле: в романе Торнтона Уайлдера «Теофил Норт», названном именем главного героя, в главе «Мино», повествующей о гениальном мальчике-инвалиде, которого Теофил знакомит с красавицей Аньес, есть сцена с угадыванием значения имен.

– Мино, ты должен разгадать такую загадку: что общего между именами того, кто нас сегодня пригласил, и моего любимого композитора Моцарта?

Мино на секунду поднял глаза к потолку и улыбнулся.

– Теофилус – тот, кто любит Бога по-гречески, а Амадеус – тот, кто любит Бога на латыни. Аплодисменты и приятное удивление, особенно мое.

– Бодо подговорил меня спросить вас, – добавила она скромно.

– И Моцарт прекрасно об этом знал, – сказал Бодо. – Иногда он подписывался этим именем по-гречески, иногда на латыни или по-немецки. Как это будет по-немецки, Мино?

– Я не очень хорошо знаю немецкий, но… льебе… и Готт… а вот, получилось: Готтлиб…

На самом деле Моцарт был записан при рождении под следующими четырьмя именами: Иоаннес-Кризостомус-Вольфгангус-Теофилус. Он сам перевел потом свое «Теофилус» на латинский: «Амадеус». Что же касается Торнтона Уайлдера, то он, как автор самый что ни на есть интертекстуальный (ужасное слово), дразнит тут своего читателя, ибо он ведь сам называет своих героев как ему нравится, а потом его герои как бы случайно узнают о смысле своих имен.

Аньес снова обратилась к Мино:

– А мое имя значит ягненок?

Мино взглянул на меня, но сразу же опять повернулся к ней.

– Может быть, но некоторые считают, что оно происходит от более древнего слова, от греческого «ань», которое означает «чистая».

Думал ли Уайлдер, когда писал это, о женщине по имени Анастасия Барашкова?

1. Трехактная опера Вагнера «Парсифаль» была впервые представлена 26 июня 1882 года, на Втором фестивале в Байрейте. В основу ее был положен старинный текст Вольфрама фон Эшенбаха (1170–1220), а тот в свою очередь основывался на произведении Кристиана де Труа, написанном за век до того. По Вольфраму, когда мать Парсифаля, Герцелойда, узнает о смерти своего мужа Гахмурета, она прячется с сыном в лесу. Там она воспитывает мальчика в полном неведении о своем происхождении. О своем имени он ничего не знает до тех пор, пока ему об этом не расскажет его кузина Зигуна, незадолго до того, как он должен предстать перед королем Артуром. Из страха, что он станет рыцарем и погибнет, как погиб его отец, мать его ничего ему не объяснила, ничему не научила. Чтобы избавить его от смерти, она лишила его имени. Так он и рос безымянный. При дворе Артура его приняли благосклонно благодаря его невероятной красоте, силе и гибкости лесного зверя. Когда сын объявил матери, что уезжает с рыцарями, она, все еще надеясь, что его страсть к рыцарству продлится недолго, нарядила его как шута и дала ему глупые, абсурдные советы о том, как себя вести. Она думала, что он прослывет идиотом и вскоре вернется. Он и поступал, как та велела, прибавляя всякий раз: так меня матушка научила. В результате произошло нечто ужасное. Из‐за того, что Парсифаль не знал своего имени, он нечаянно убил близкого родственника. У Вагнера волшебница Кундри открывает Парсифалю тайну его имени: «парси» значит чистый, а «фал» дурак; короче, чистый дурак.