Булат Ханов - Ибупрофен

Используй подручные средства и рассчитывай на лучшее. Так учил Дима.

Жаль, Юры рядом нет. Он бы в красках расписал, что произойдет с остатками аммиачной селитры и алюминиевой пудры в ванне из голубой отравы.

Господа эксперты, ваш выход. Посмотрим, что вы там накопаете на деньги налогоплательщиков. Есть мнение, что ничего.

Повоюем еще.

Игорь нарвал крапивы и ополоснул ее из шланга.

– Где шлялся? – спросил Кирилл, едва Игорь переступил порог.

– Мусор выкинул.

– Не борзей. С этой минуты все действия согласовываешь со мной.

– Мне торчать дома, что ли? Подозрения навлекать, как вы любите выражаться?

– Все. Согласовываешь. Со мной. Ясно?

– Ясно.

– Повтори.

– Все действия согласовываю с вами.

К сгущенке оперативник не притронулся. Пока Игорь кипятил воду и резал крапиву, картофель, лук, Кирилл сидел в углу и безотрывно наблюдал. Точно сканером по спине водил или лазерным прицелом. Перед тем как жарить лук, Игорь не вынес тишины и обратился к федералу:

– Чем будут вооружены боны?

– Без понятия.

– У вас крот среди них, нет?

– Не крот, а внедренный сотрудник.

– Вдруг они с молотками заявятся? Или с гвоздометами? Чем мне тогда защищаться? Вот этим? – Игорь потряс над ухом лопаткой для сковороды.

Боны, и раньше не представлявшие собой оплот здравомыслия, в последние годы утратили последние признаки рассудка. Переиграв в экшены, они закупались в строймаркетах пистолетами для забивки гвоздей и воображали себя героями альтернативной реальности. Зимой видео, где ростовская фашня начинила гвоздями связанного щенка, разошлось по сети, а весной, вдоволь натренировавшись, таким же способом расправилась с анархистом Кузьмичевым. Обездвиженному двадцатилетнему парню из Ейска всадили под кожу шесть десятков кассетных гвоздей.

Вместо разъяснений Кирилл все так же пялился на Игоря. Присыпанный специями лук шипел в масле.

– Может, вы почитаете пока? – не выдержал Игорь. – У меня от бабушки литературные журналы остались.

– Я не люблю читать.

– А вы попробуйте. – Игорь выключил огонь под сковородой и принес из спальни журнал. – Стихи там классные.

Кирилл для вида полистал и захлопнул.

– У меня на сериалы-то времени не хватает.

– Что ж, у вас уважительная причина не интересоваться искусством, – сказал Игорь. – Вы стране служите.

Кирилл не повелся и не возразил.

За обедом он поинтересовался:

– Фашизм – это понятно. А почему вы, анархисты, против любых правых выступаете? Против умеренных националистов? Против тех, кто за здоровье русской нации, за традиционные ценности?

Игорь отложил ложку.

– Традиционные ценности – это как?

– Классическая семья, верность своему супругу, трезвый образ жизни – это не пустой звук. Почтение к старшим опять же. Преданность родине.

– Сильная держава с царем-батюшкой во главе, крестик на шее, щепотка Гитлера, – перебил Игорь федерала. – Между прочим, анархисты долбежку в очко тоже за доблесть не считают. И в большинстве своем не курят и не пьют. Так что пусть правые на нас не гонят.

– И все же почему вас корежит умеренная правая идея?

– Начнем с того, что правые, умеренные ли, нет, поголовно тупые, садисты и лжецы. Но это не главное. Важнее, что правые не только другим лгут, но и себе. Они верят в идеальное прошлое, когда все русские жили в мире и согласии. Когда царь заботился о народе, а народ чтил царя. Когда муж оберегал жену, а жена была крепким тылом для мужа. Дети вырастали похожими на родителей и передавали своим детям мудрость веков и поколений. Повсюду царило добро и благочестие, и каждый занимался своим делом. Правые верят в это прошлое и мечтают его вернуть. А такого прошлого никогда не существовало.

Игорь вновь принялся за суп. Тот безнадежно остыл.

– Почему вы против государства? – Кирилл не унимался.

– А вы разве за?

– То есть?

– Я-то думал, что раз вы так дискредитируете государство своими зверствами, то уж точно его ненавидите.

Остроумно получилось. У федерала аж челюсть отвисла. На миг, не более, но как же классно это выглядело.

– И все-таки почему? Против государства, против власти?

Игорь снова отложил ложку. Все равно кусок в горло не лез.

– Я, безусловно, ценю и уважаю власть во всех ее проявлениях, – торжественно произнес Игорь. – Только вообразите, что бы мы делали без развитого института чиновничества. Без справедливой правовой системы, что единственная держит нас в рамках дисциплины. Без полиции, которая нас бережет. Для настоящего гражданина нет и не может быть иного пути, кроме как уважение власти и безграничное ей доверие и подчинение.