Мария Нейра - Пламенный шанс

– Завтра же модуль по педагогике. Никто не забыл?

– Нет, – ответили мы, продолжая наслаждаться десертом.

– Хорошо. Не хочется, чтобы и в этот раз мне пришлось за вас краснеть. Юлия Александровна человек серьезный. Вы же не хотите выстаивать километровую очередь на пересдачу в шесть часов вечера?

Делать мне больше нечего, по пересдачам шастать! Дома я промеряла температуру. По законам здравого смысла должна завтра сидеть дома, но одна только мысль прийти на пересдачу по этому предмету заставляла меня думать, что 37,8 это все ещё не так много. Поэтому пообещав себе, что на обратном пути заскочу в клинику открыть больничный я выпила таблетку жаропонижающего и смиренно пошла на пару. Я не буду сидеть до конца. Только педагогику сдам и всё.

Как обычно, я приношу журнал на пару, но работать с ним я не в состоянии. Максимум на что хватило сил – положить его рядом. Горячую голову, налитую свинцом я опустила на учебный документ, как на подушку. Честно, я уже сто раз успела пожалеть о том, что не осталось дома. Я могла бы сейчас лежать под одеялом и смотреть видео на ютубе, запивая таблетки чаем с лимоном. Это же было моё решение с больной головой прийти на важное занятие.

В тот момент, когда нам раздали задания я ещё раз убедилась, что важное занятие это не только то, на котором желательно присутствовать, но и то, где студентам подобным зомби делать нечего.

Обычно идеальный почерк стал сам на себя не похож. Линии будто перестали существовать. Глубоко рассуждать у не было сил, поэтому я выложила на бумагу только то, то первое пришло в голову.

Юлия Александровна, когда взяла мою работу, с начала не поверила глазам. Пару раз поправив очки она переключала взгляд с работы на меня и назад.

– Катя, что случилось? Ты заболела?

– Как Вы узнали? – без эмоционально отреагировала я.

– Это на тебя не похоже. С натяжкой я могу поставить три с плюсом, но это далеко не твой уровень. Я поставлю оценку карандашом, но если тебя не устраивает ты всегда сможешь прийти и пересдать.

Я стыдливо посматривала в окно. Когда я смотрела на обильный снегопад по телу разбежался табун мурашек.

В конце пары я отдала журнал своему заместителю.

– Держи, Соня, теперь ты староста.

– Я? – удивилась девушка. – Но что мне делать? Ты же никогда до этого не болела.

– Правильно, не доверяй ей! – услышал меня Влад и не упустил шанс съязвить. Соня злобно выдохнула и вернулась ко мне с натянутой улыбкой.

– Просто носи его из кабинета в кабинет и прочее. Поручения выполнять если попросят. Думаю ты разберёшься…

– Не переживай, Катя, я справлюсь, – погладила меня по плечу одногруппница. – Ты иди выздоравливай и скорее возвращайся.

Не успела я выйти в коридор, как на встречу мне вышел Дима. Ужас, только не он! Мне больше всего на свете не хочется, чтобы он увидел меня в таком состоянии. Вчера на концерте я уже дала слабину и позволила Антону спеть за меня, второй раз моя девичья гордость не выдержит.

– Привет, Катя.

Поздно. Он меня заметил.

– Здравствуй, Дима, – оперевшись рукой о стенку поздоровалась в ответ. – Куда собрался?

– У меня окно до пятой пары. Пару часов я гуляю. Аналогичный вопрос к тебе.

– Я… Я…

Но Дима не дурак. Он помнит, как вчера я таблетку запивала. Не успела я объяснить куда собралась, как парень уже потрогал мой лоб.

– Ты вся горишь. Зачем ты сегодня на учебу вышла? Больничный ты хоть открыла?

– Сейчас иду открывать. Потом сразу домой.

В этот же момент я сильно закашляла и держалась за стену, чтобы не упасть. Рядом стоящий Дима демонстративно охнул и покачал головой. Кажется у него сейчас пар из ушей пойдет. После снова посмотрел на меня и предложил:

– Я на машине. Скажи какая больница и я тебя подвезу.

– Не нужно, я сама.

– Температуру сегодня мерила?

– Да, – осиплым голосом тихо ответила. – Тридцать семь и…, нет, тридцать восемь. Да, ровно тридцать восемь.

– Ты думаешь что говоришь? Сама, с температурой тридцать восемь в зимний день?! Ты с ума сошла! Если с тобой что-то случится и ты не сможешь дойти ни до больницы, ни, тем более до дома, совесть меня сожрет! К тому же, после твоих прогулок по универу не удивлюсь, если ты заработала осложнения.

В конце концов я поддалась на его уговоры. Чувствовала я себя и правда не очень хорошо. Хотя, это мягко сказано.

Скоро Дима вывел меня за ручку на улицу и остановился у старой синей шестерки. Дверь открылась не с первого, а с третьего раза. Я в начале удивилась, что у молодого студента есть машина, но сейчас всё стало на свои места.