Павел Захаров - От души! Записки военного пенсионера

– Вернулся, а здесь Вы. А я всё согласно инструкции…

Продолжал защищаться помощник.

– Ну-ка вызови сюда начмеда, и пусть галопом скачет.

Приказал командир.

– Да трезвый я! Зачем начмеда то? Это позавчерашний выхлоп, он у меня всегда долго держится, день рождения был.

Принимая начмеда на свой счёт, продолжал оправдываться помощник.

– Пошёл ты на хрен, со своим выхлопом, всеми своими днями рождения и подарками вместе взятыми. Вызывай начмеда.

Проорал командир.

– Продолжай сынок, не отвлекайся.

Повернувшись к бойцу, уже спокойно, протирая свои очки, сказал командир.

– Товарищ дежурный по части, видать заснул, потом как выскочит, подбежал ко мне, ни чего не говорит, рот только открывает, руками машет, потом выбежал на улицу. И всё, товарищ полковник.

Стал играть на только что увиденном состоянии дежурного, часовой.

– Точно?

– Так точно!

Командир, начальнику караула.

– Меняй. Смену произведёшь, этого в казарму, заменить. Понял?

– Так точно.

Невозмутимо ответил начальник караула.

Командир, помощнику.

– Прибудет шприц, ко мне его.

Ушёл.

Помощник облегчённо опустился на стул. Пронесло. Не по его душу.

А чё случилось то?

Дежурный с ума, что ли сошёл?

Да и странный он какой-то был сейчас. Он вообще странный, а тут…

Ну да ладно. Да где там эта медицина?

Задавал сам себе вопросы помощник.

Появился медик, с вечно своей битком набитой, красно крестной, сумкой. Помощник отправил его к командиру.

– Да не было его там, не было.

Рыдая, повторял одно и то же в сотый раз, дежурный.

Командир смотрел на доктора, Доктор, на дежурного уже минут сорок. А скоро подъём, надо этого «умалишённого» убирать отсюда, пока ни кто не видел.

– Выводы доктор?

Спросил командир медика.

– А я то, откуда знаю, что с ним. Стресс какой-то на нервной почве. Надо делать посмотреть.

Сказал начмед.

– Я убеждаюсь всё больше и больше доктор, что ты из тех, кого Моисей сорок лет, за собой водил. Посмотреть ему надо. Не насмотрелся? А я уже насмотрелся. Давай, выгоняй таблетку и вези его к…

Короче сам знаешь, куда, ты у нас светило медицины. Всё давай.

Сказал командир.

Двадцать один день успокаивал свои нервы в психушке, глядя на рыбок в аквариуме, горе дежурный. Чему и был очень рад. Он так и сказал: – Я отдохнул, спокоен и очень рад.

А боец только сев в вагон, увозящий его в родные края, признался, что уходил с поста.

– Товарищ старший прапорщик, я ушёл тогда с поста в туалет, и знамя с собой взял. Скажите товарищу майору, что я прошу прощения. Просто испугался.

Кричал он, сопровождающему до вокзала дембелей, старшине.

– Сууууукааааа а а а а!

Услышал он, удаляющийся в ответ крик старшины, пролетевший по всему перрону.

Командир, выслушал старшего прапорщика, молча.

Да, от такого точно с катушек можно спрыгнуть. Сам чуть не трёкнул. Весь запас генеральского коньяка, тогда выкушали’с, с начальником штаба. Благо на выходные вся эта канитель была. Подумал он.

После этого, знамя стали ставить в закрывающийся ящик из оргстекла.

Посыльный по штабу, шёл с чайником в руке и алюминиевым разносом из столовой, на который повариха разместила ужин, для ответственного по части, заместителя командира части по тылу. И только наш солдат, может все это нести, ни чего не уронив и ни грамма не пролив. Причём эта способность проявляется у солдат, с самого первого посещения солдатской столовой, а значит с самого первого дня службы.

Шёл он весь в своих мечтах, сдобренных запахами зампотыловского ужина, ведь осталась всего неделя до гражданской жизни. Проходя мимо не жилой казармы, услышал какие-то урчащие звуки, со стороны этой казармы.

Любопытство у нашего солдата, на очень много сильнее, чем у его гражданского сверстника. Он всегда сунет свой нос, во всё неизвестное, которое гражданский будет обходить стороной. Всё логично, вдруг враги, а он защитник. Вот и здесь, любопытство перебороло поставленную перед ним задачу.

Вроде как разговаривает кто-то, вслушивался боец. Тихо подходя к окну казармы, из которого, как ему казалось, исходят звуки. То затихнут, то басят, то двигают что-то, вот доски вроде затрещали, отдирают. Ну, точно, местные забрались и отдирают доски, были случаи. Пугану ка их. Заглянул тихонько в окно, набрав воздух в легкие, чтобы гаркнуть во всю дурь и застыл.

Медведь. Натуральный большой, живой медведь, ворочал половицы. Воздух в бойце нашёл другой, альтернативный выход, причём так громко, что испугался сам медведь и дернулся в противоположенную сторону от бойца. Какой-то промежуточный ветерок, сволочь, мимолётом дунул внутрь казармы и аромат мяса, масла, медка в розеточке, блинчиков, яишенки зампотыловского ужина, пробежался по морде таёжного гостя. И он метнулся к окну, но оно высоко, а боец не дурак. Вот так с разносом и чайником, побежал, как никогда не бегал, даже без всего, в сторону КПП.