Олег Ока - Куклы, на выход!

Может быть, что-то даст визит в любимую классику? Взгляд привычно заскользил по корешкам любимых книг, плотно стоящих за стёклами шкафов.. Кафка… Использовано. Саймак, Лем, Азимов. Использовано. Вообще, в работе над книгами он часто обращался к мэтрам, они давали ему какие-то приёмы, ходы сюжетов, мотивации, черты героев. Он не воровал, ненавидел компиляторов и плагиаторов. Он заимствовал сам стиль работы и тщательно следил, чтобы его работа была оригинальна и самобытна. Впрочем, за всем не уследишь, ведь прочитать все книги не возможно, а тысячи обезьян за тысячей пишущих машинок обязательно напишут одинаковую муть.

Фантастика? Всё уже написано, и если брать из списка проработанных тем, обойти Уэллса и Чапека нереально. Своя тема? Но именно её он и пытается определить! А может быть, не мудрить, взять что-то давно используемое и переработать по-своему. Как «Планета обезьян» трудно идентифицируемый потомок «Острова доктора Моро»…

Нет! Это просто не интересно, модифицировать уже известное, дурной тон, лёгкие пути не приведут в сияющие выси. Останется стыд и ощущение своей неполноценности, несостоятельности. Но ведь, как популярный писатель, он вполне состоялся? Или это самообман? Но за него говорят востребованные тиражи.

Другой жанр? Это напрашивается само собой, у него хорошо получились две последние книжки, такая замаскированная лёгкая сатира. Настолько лояльная, что её приняли за юмор. Это было не то, чего он ожидал, но какой-то успех и чувство удовлетворения присутствовали.

Но… Он не любил писать сатиру. В связи с усиливающимися мерами цензуры, а особенно всемерно поддерживаемой сверху инициативой местных властей, очень трудно, почти невозможно было угадать, где дозволенная сатира перерастает в уголовно наказуемое деяние, а штрафы были заоблачными, с трансформацией в реальный тюремный срок. И уголовные статьи приобретали с каждой поправкой всё более расплывчатый характер и обширное поле для их возможной трактовки. Как метко заметил полузапрещённый нынче Станислав Лем, где появляются чиновники, там царят интерпретации. Впрочем, возможно, он выразился немного в другом ключе.

Дэлл бездумно глядел за окно, и ничего там не видел. Небо и ветви просто отражались в его глазах, не цепляя мозг. Надо признать, что всегда его интересовала только одна тема, Бог и человек, их взаимодействие. На эту тему написаны уже целые библиотеки, и нового здесь он ничего не может. Здесь надо иметь, что сказать, а у него, кроме впечатлений и эмоций, не было ничего. Он привык опираться на факты, а какие здесь могут быть факты. Только что-то кем-то сказанное. Это не серьёзно, люди предвзяты, и можно попасть в такую круговерть, что чертям будет тошно. Как Лео Таксиль. Ведь талантливый был человек, но немного заврался, взялся за жареную тему и переусердствовал с Папами Римскими, а это ведь одни из столпов общества. Ну, нельзя так со столпами. С учёными можно, даже, и тем более, с Эйнштейном, слишком они наумничали с мироустройством, да так, что сами запутались и впали в маразм. А с церковью так нельзя, слишком многие отдают ей свои мечты и жизни.

Сказки (так он именовал фэнтези)? У него уже был опыт, которым он остался недоволен. Писать простую «развлекуху» он не умел, маловато у него было жизненного опыта, и к пустому зубоскальству этот опыт не располагал. А писать ужастики надо серьёзно, но ведь народ пошёл тёртый, ведьмами и призраками его не напугаешь, и запросто можно вызвать отвращение излишним физиологизмом, а реноме Дэлл дорожил. Развлекать недорослей в монашьих капюшонах и без носков он не собирался, пусть Марвел этим занимается.

Кажется, ему просто надо прогуляться и посмотреть на людей, иногда это порождало новые эмоции и интересные идеи. Не говоря о типажах. Ему надо больше соприкасаться с жизнью, подумал Дэлл, люди ценят не выдумки, но быль, а он… Не подходит он в летописцы. Нет, он не исписался, но… что он знает о настоящей реальной жизни? Энциклопедия в голове, это очень хорошо, но это общедоступный материал, а людям подавай то, что знаешь только ты.

– Нужно писать современность, а я её, надо признать, вижу только интернете. Для старых моих книжек это годилось, но сейчас мне нужно что-то совсем новое, иначе выпаду в осадок. Стану никому не нужен, а, значит, и себе тоже.

Но перед уходом Дэлл ещё раз быстренько пробежал колонку новостей и невольно споткнулся о два сообщения (суд сказал, и новость мюррашки о новом лекарстве). Первым было интервью имперского комиссара по здравоохране Мюр Мюрреша, в котором осчастливленному в очередной раз народу было рассказано о чудодейственном лекарстве, останавливающем вирус на самой первой стадии болезни.