Жанна Благодарова - НЕчисто-научный эксперимент

Конечно, это неосознанное поведение, без цели испортить настроение (да и саму жизнь) близким и посторонним. Но кому от этого легче? Понимание того или иного факта не слишком-то облегчает силу его, факта, воздействия. Иными словами, психиатру так же тяжело общаться с психами, как и любому другому человеку.

Как-то, в самом начале его психиатрической карьеры, на приём явилась новенькая – то есть как больная она была совсем не новенькая, это Фродик только начал знакомиться со «своим народом». Он внимательно выслушивал озвучку мучительных мыслей, довольно типичных для страдающего ОКР. Полчаса выслушивал, час. Потом прошёл ещё час… Неизвестно, сколько ещё длилась бы её речь, но дверь кабинета распахнулась, и «артистка» со «зрителями» получили порцию самого искреннего возмущения.

Фродик от всей души поблагодарил источник этого возмущения (с трудом удалось сделать это лишь мысленно) – грузного, но энергичного пожилого мужчину, и вежливо спросил, что ему нужно. Услышав, что требуется справка о психическом здоровье и отсутствии постановки не учёт, Фродик мило улыбнулся:

– Ради такой справки можно было бы и потерпеть. Всё-таки на приёме больной человек, к тому же женщина.

– Знаете, доктор, моя жена точь-в-точь так же мозги выносит! – выкрикнул мужчина с той уверенностью, с какой человек чувствует: правда за ним, – Скоро поликлинику закроют, а все кабинеты, кроме Вашего, давно пустые! Дайте, пожалуйста, справку, и я уйду!

Фродик кивнул, и медсестра застрочила в специальном бланке. Когда за мужчиной закрылась дверь, Фродик встал, потянулся и, не обращая внимания на обиженно молчавшую больную, наставительно сказал медсестре:

– Приём должен был окончиться ещё час назад. Пожалуйста, периодически предупреждайте меня, сколько человек ждёт очереди. А Вас, – он обернулся к пациентке, – я жду через месяц. Принимайте всё те же лекарства, строго по графику. Раньше не приходите – они ещё не подействуют, и я Вас не приму.

Это были совершенно непрофессиональные, невероятно смелые, просто отчаянные слова. Опытный врач никогда бы их не произнёс. Фродик же был неопытный, к тому же уставший. После того случая он не давал пациентам ни единой лишней минуты.

Но всё равно еле доползал до дома, и поленом падал на диван. Внутри было пусто. Вернее, присутствовало отчётливое ощущение, что где-то он очень сильно просчитался, и делает совсем не то, что положено. Что живёт не своей жизнью. Фродик рассматривал себя как «случай из практики», примерял все известные психиатрии симптомы, но пазлы не складывались. В некотором смысле, ему хотелось найти у себя что-нибудь психическое, – чтобы, образно говоря, очистить небо от облаков неизвестности. Однако ничего не находилось.

– Готово! По-моему, лучше и не скажешь, самой захотелось помочь мальчику.

– А почему бы нам ему не помочь? Сумма, я думаю, наберётся достаточная, чтобы купить мальчишке пакет сока или бутылку газировки.

– Фродик, а почему бы нам не купить ему, ну, например, кроссовки? Он очень плохо одет…

– Детёныш… – Фродик вздохнул, – действительно, почему бы и нет? Но возникнут вопросы. Почему решили подарить? Почему подарили дорогой подарок? Почему подарили именно этому ребёнку? Это не просто странно, это подозрительно. Признайся, тебе захотелось славы?

– Как ты можешь так плохо обо мне думать? Обидно даже. Ну, бывает же одному человеку жалко другого человека, тем более ребёнка! Просто так жалко! – Детёныш всхлипнула.

– Ну, ну, успокойся. Пойми, мы не в состоянии изменить его жизнь. Он уже большой мальчик, его судьба предопределена родительскими попойками и побоями. Мы его даже не порадуем. А вот ты сможешь выбрать такие очки, какие хочешь, и будешь очень довольна.

– И сумку!

– Да, да… И сумку.

Фродик нисколечко не рассердился. Наоборот, в жалких попытках Детёныша помочь мальчику он видел своеобразный способ извинения – вот только хотелось бы знать, за что, – и это было очередным подтверждением его гипотезы. Косвенным, понятное дело. Ведь заглаживает человек свою вину подарком или чем другим, полезным обиженному им субъекту…

Но, ёлки-палки! Почему человек, стремясь полюбоваться собой и своими достоинствами за счёт другого, буквально наэлектризовывает пространство вокруг себя? Вообще, почему люди так легко всё усложняют?..

Вдруг в памяти всплыло его трусливое, почти позорное увольнение. Бегство. В каком-то смысле даже дезертирство. Нет-нет, Фродик ушёл из профессии с поднятой головой и с незапятнанной репутацией. По крайней мере, внешне всё выглядело именно так.