Николай Слесарь - Свет будет потом

Хотя, конечно, если допускать все, что угодно, я вполне мог бы быть этим другим человеком, как и любым другим, если бы… Если бы, я даже не знаю, что.

В общем, постепенно я впал в абсолютный ступор и не мог выйти из него, нащупать почву под ногами. Я не знал, за что ухватиться, что говорить и что делать. Меня застали врасплох, я не был готов ни к чему подобному. А кто был бы готов? Очевидно только, если это была какая-то игра, – а с другой стороны, чем еще все это могло быть? – первый ход был целиком и полностью за этим господином. И не зная правил этой новой игры, я растерялся и с треском провалился, окончательно запутавшись в фактах, во времени и пространстве.

– Еще совсем недавно, сегодня утром я был на своей единственной настоящей работе, которая, по вашим словам, моей работой не является, а значит, является чьей-то еще, кого-то совсем другого. Однако меня пропустила охрана, у меня есть пропуск, со мной здоровались мои коллеги, я открыл собственный кабинет своим ключом, работал на своем компьютере под своим паролем, ходил на ковер к своему самому главному начальнику – он меня видел и идентифицировал меня как своего подчиненного. В общем, я делал все то, что делаю там каждый рабочий день вот уже несколько лет, – наконец, осторожно нашелся я, – это, по-вашему, наваждение или наркотический бред, а может, сон или и впрямь сумасшествие? Но если сумасшествие, почему тогда именно мое?

Я специально подвинулся вместе со стулом, не скрывая своего намерения все же заглянуть в глаза этого необыкновенного субъекта. Но ожидаемого эффекта это не произвело. Магические блики никуда не исчезли, и я опять ни фига не рассмотрел – жесткие зачесанные волосы, то ли седые, то ли просто пепельно-серые, обыкновенный нос, нависающие кустистые брови, упрямый рот, плотно сжатые губы, вялый подбородок.

– Или это все же розыгрыш? – уже не в первый раз, оглядываясь по сторонам, растерянно предположил я. – Мне все-таки кажется, что что-то здесь не так. Это точно не какое-нибудь дурацкое телешоу, коих теперь, как пруд пруди? Предупреждаю, что в таком случае вы попадете на крупную сумму. Я доведу дело до суда и выставлю вам весьма круглый счет.

– О, уверяю вас, что это точно никакой не розыгрыш. Не розыгрыш, не телешоу, не наваждение, и ошибки здесь нет никакой, как бы это там ни выглядело. Сейчас у нас много подобных дел. Дел о несоответствии, если угодно. Так что не вы первый и не вы последний. И все эти истории, что, дескать, я прямо к вам со своей настоящей работы, что еще сегодня утром проснулся в своей кровати по своему настоящему адресу, вчера выпивал с тем-то, ругался с соседями, попрощался с женой, говорил по телефону с начальником, уже не производят на меня особого впечатления. Я ведь ничего не отрицаю, ничего не утверждаю – это не моя компетенция, хотя данные скорее обратные. Я просто довожу до вас официальную информацию и хочу вам помочь. Разрешить все малой кровью и побыстрее. Так будет лучше для всех, уверяю вас. Вам нужно просто занять свое законное место в социуме, согласно вашему формальному определению, не создавая лишней неразберихи и никому не нужной суеты. Смотрим – что у нас тут написано? А написано – продавец-консультант…

Зеркала по стенам создавали дополнительные пространственные иллюзии, вышибающие остатки почвы из-под ног. Где-то я что-то подобное уже видел, только давно… Комната смеха?

«Что он говорит? – эхом пронеслось в голове. – Продавец? Это невероятно! Только этого не хватало. Хотя, с другой стороны, наверное, не самый плохой вариант, раз уж на то пошло. По крайней мере, не тюрьма, не война и не кладбище…»

– Погодите, погодите, – начал раздражаться я, – какой еще продавец, какой консультант? В конце концов, продавец чего? Может, нижнего белья? А может, мне просто уйти? Прямо сейчас? Поеду себе домой. А то что-то мне не интересно стало с вами, нехорошо. Давайте так – я приду к вам в другой раз?

Внутри меня как-то все опустело и сжалось. Никаких разумных мыслей, ничего конкретного – закупорка. Лишь какие-то тени кружились по инерции в голове. Что-то там про нынешний вечер с подругой, про долгожданную поездку в Англию, про возможную покупку участка на тихом лесном озерце и про недоделанную еще с прошлой недели работу.

Все это было теперь лишним и несущественным, но никак не хотело из головы исчезать. Никакого толку продолжать этот разговор не было, но мой собеседник не разделял моего рационального предложения и, очевидно, отпускать меня никуда не собирался.