Голиб Саидов - Вся жизнь – игра! Актёрские байки и истории

За столиком воцаряется молчание, а подошедший продолжает:

– И знаете, как он умер?

– Как? – спрашивает Олеша.

– С томиком Ленина в руках!

Пауза и резюме Зощенко:

– Подложили…

После путешествия в Америку Акимов делился своими впечатлениями в Доме искусств. Стали расспрашивать. Среди заданных ему вопросов был такой:

– Где актеры живут лучше – у нас или в Америке?

И он ответил:

– Плохие актеры живут лучше у нас, а хорошие – в Америке.

Ленинградский актер Алексей Севостьянов, человек солидный и импозантный, любил, как это ни странно, вышивать гладью. Этому занятию он отдавался всей душой и любил похвастаться своими достижениями. Однажды он показывал свою вышивку артисту Сергею Филиппову.

– Вот, погляди, как мне удался лиловый цвет! – басом хвастался Севостьянов, тыча пальцем в шитье. – Вот он начинается с бледно-лилового, потом переходит в фиолетовый, а потом постепенно, мягонько, нежно – в бледно-голубенький…

Филиппов слушал-слушал, а потом не выдержал и говорит:

– Скажи, а у тебя бывают критические дни?

С. Филиппов

В Малом театре был когда-то артист Живокини – большой такой, басовитый, полный серьезного уважения к своей персоне. В концертах выходил на сцену и говорил о себе в третьем лице приблизительно такой текст: «Господа, внимание! Сейчас с этой сцены будет петь артист Живокини. Голоса большого не имеет, так что какую ноту не возьмет, ту покажет рукой!»

Как правило, актеры в театре не учат наизусть тексты, которые по роли можно читать с листа. Иногда это обстоятельство играет с ними злую шутку. Так, в одном спектакле на сцену вбежал гонец и передал королю письмо со словами:

– Ваше Величество, вам письмо!

Король разворачивает свиток и – о, ужас! – текста там нет (коллеги подшутили). Но артист был опытный, поэтому, возвращая свиток гонцу, сказал:

– Читай, гонец!

Актер, исполняющий роль гонца, тоже был не лыком шит и вернул письмо королю со словами:

– Неграмотен, Ваше Величество!

Однажды в Киеве Олег Даль сидел в кафе. Одна из поклонниц его таланта как бы случайно подсела за соседний столик. Покашляла, желая привлечь внимание артиста, но тот не реагировал, продолжал пить пиво.

Через некоторое время поклонница решила действовать более открыто и уронила сумочку. Видя, что артист опять не реагирует, она воскликнула громко:

– Ой, я сумочку уронила!

Тогда Олег Даль повернулся к ней и мрачно сказал:

– Дорогая, моя слабость – не женщины, а пиво!

М. Прудкин

Марк Исаакович Прудкин – актер, всю жизнь проработавший во МХАТе, еще со Станиславским и Немировичем-Данченко, однажды сказал, что когда сцену пересекает призрак Станиславского, значит, спектакль удастся. Сам артист видел призрак своего учителя десятки раз.

С ним однажды случилась история, которая чуть не стоила ему жизни. Шла репетиция спектакля "Живой труп". Репетировал Анатолий Васильевич Эфрос. И вдруг в одной из сцен, откуда-то сверху до Прудкина донесся до боли знакомый окрик: "Не верю!" Этот голос не принадлежал Эфросу, у него были совершенно иные интонации и другие методы работы с актерами. Прудкин остановился и начал испуганно озираться по сторонам. "Что случилось?" – спокойно спросил Эфрос. "Кажется, я что-то не так делаю, – растерянно произнес Марк Исаакович. – Можно пройти еще раз?". И вновь резкий окрик: "Не верю". Эфрос объявляет перерыв. Прудкин всерьез думает, что он заболел, иначе откуда эти слуховые галлюцинации. Понимая, что что-то не то, Прудкин решает сыграть этот кусок иначе.

После перерыва эту сцену прогоняют еще раз. Прудкин выходит на сцену, с минуты на минуту ждет окрика, его не происходит. Вместо этого аплодисменты из зала, и от режиссерского столика бежит к сцене Эфрос: "Браво, Марк Исаакович".

Позже выяснится, что Прудкин действительно играл не так, как хотелось бы Эфросу, но режиссер не посмел давать указания старейшему актеру МХАТа, боясь обидеть его. Он был уверен, что Прудкин сам поймет и сыграет так, как нужно.