Алексей Лухминский - Следуя своему выбору

– Вот я всю ночь и думал, – вздыхаю. – Только с нулевым результатом.

– В контексте мной сказанного это вполне естественно, – насмешливо хмыкает Миша. – Переведу на технику: ты зафиксировался в давно сложившейся конструкции и не хочешь искать нетрадиционные подходы, как это делаешь при решении производственных задач. Примени свои способности в конструировании к своей жизни в нынешних непростых условиях и в стране, и в твоих семейных передрягах. Взгляни на ситуацию с другой точки! Уверен, это откроет тебе новые возможности, о которых ты прежде даже не подозревал.

Смотрю на него и понимаю, что всё прозвучавшее сказано правильно.

– Короче – думай! – заключает однокашник-начальник. – В семейных вопросах я не могу быть твоим советчиком, а в других – готов помогать.

Легко сказать: «думай!» Только когда думать? Ведь мой день просто расписан по минутам. Всё надо успеть, а на то, чтобы обдумать сложившееся положение, нужно время, и немалое. Пусть это снова будет плаваньем по течению, но надо дождаться, что вечером скажет Люся.

Вечернее сообщение жены о дате суда по нашему разводу я воспринял спокойно, поскольку за прошедшие сутки уже свыкся с неизбежным, однако, после всех традиционных домашних дел улёгшись наконец спать, понимаю: сон опять не идёт. Голова пухнет от мыслей. Думаю о сказанном Мишей. Конечно, он во всём прав. Привык я. Ко всему привык! В первую очередь привык к спокойной и относительно безбедной жизни, когда всё решено кем-то без моего участия. Если проанализировать, то так складывалось у меня во всём.

В наше КБ я попал по протекции отца, который в то время был заместителем директора. Наша дружная троица во время получения высшего образования всегда, как сейчас говорят, тусовалась у нас дома и постоянно была у него на глазах, поэтому после окончания института он обеспечил распределение всем нам в один отдел. Свадьба с Люсей была инициирована ею, поскольку я долго не решался сделать предложение. О жилье мне тоже не пришлось беспокоиться. Отличная сталинская трёхкомнатная квартира, в которой сейчас живёт наша семья, была получена отцом ещё в пятидесятых годах. Мои родители отдали её нам после рождения Кати. Себе они, благо деньги были, построили кооперативную и, переехав, оставили нас в комфорте. Получается, все основные события в моей жизни прошли практически без моего участия. Да, на работе я что-то там придумываю, говорят, даже очень интересно придумываю, но это касается только техники, а за пределами своего КБ я будто жду, что решение проблем придёт само собой или их решит кто-то другой. Даже на развод подала жена, по сути, поставив меня перед фактом.

Конечно, такой стиль проживания отпущенных судьбой лет при прежнем советском укладе мог быть приемлемым, но сейчас, после всех изменений, прошедших в стране, когда в одночасье рухнули привычные писаные и неписаные правила, прежние взгляды уже не годятся. Нынешняя жизнь открыла новые возможности. Примером является Люся с её торговым бизнесом. В неожиданно наступившем капитализме законы совсем иные. Как нам старательно вдалбливали во время учёбы, здесь царит закон джунглей – либо съедаешь ты, либо съедают тебя. Хочется или не хочется, но с этим придётся считаться и вписываться в возникшие условия. Правда, между этими полярными положениями должна быть золотая середина, когда можно никого не есть, но и не давать в обиду себя. Для этого надо быть… А каким надо быть? Уж точно не таким, какой я сейчас, безропотно принимающим любые посягательства на мои естественные права. Миша прав, говоря, что я являюсь хлюпиком-интеллигентом. Если это так, то начинать надо с себя.

Сна всё нет. Лежать непривычно жёстко, хотя последние несколько лет я, как правило, за день настолько устаю, что, наверно, любая постель для меня должна быть мягкой и уютной. Сейчас я сплю в комнате, которая когда-то была моей, потом служившей спальней сначала родителям, когда они жили здесь, а после нам с Люсей. Это только с началом своей торговой деятельности она заняла бывшую гостиную, которая при этом стала для неё складом.

Продолжаю ворочаться. Октябрьский ветер хлещет дождём в окно, будто стараясь его таким образом выломать. Сильный ветер… Наверно, опять наводнение будет. М-да… Вот разведёмся и придётся делить эту квартиру, а ведь здесь я живу с самого рождения, тут для меня всё родное… Увы, сохранить родительский подарок не удастся, ведь ясно, что в новых условиях жена не захочет иметь меня в качестве соседа по коммуналке. Когда появилась возможность, мы с Люсей приватизировали своё жильё на двоих, и теперь это даёт нам равные права на его части, но при размене надо будет учитывать интересы нашего ребёнка. Судя по сказанному вечером на кухне, жена дочку со мной не оставит, поэтому, естественно, её доля должна быть больше. Вообще не представляю, как будет складываться ситуация с Катей. Девчонке нужен рядом взрослый и родной человек, который будет помогать ей во всём начиная от быта и заканчивая учёбой в школе. Наверняка у Люси не будет времени заниматься дочкой. Почему-то не сомневаюсь, что бизнес для неё важнее, да и дело не только в этом, ведь, разведясь, она наверняка захочет устроить свою жизнь заново. Конечно, есть ещё тёща с тестем, которые, приходя к нам в гости, всегда с большой любовью и интересом общались с внучкой, но это были разовые визиты, а в изменившихся условиях, возможно, им придётся Катю опекать постоянно, особенно если мамаша начнёт усиленно заниматься личной жизнью. Странно, но о её новом мужчине я думаю совершенно спокойно, а это значит, что прежние чувства полностью остыли. Правда, если честно себе признаться, то особых чувств у меня и не было, тогда решил – все женятся, значит, надо и мне… Да и Люся сама предложила узаконить отношения.