Елена Катишонок - Джек, который построил дом

Он уже давно не был «жиртрестом» – кличка осталась в детском саду, больше никто его так не называл. К первому классу он вырос и похудел, к немалому огорчению бабушки.

Приехал папа. Приезжал он и раньше, но в этот раз привез необычный подарок: школьную форму – серую гимнастерку с брюками, ремень и фуражку.

– Куда ребенок в такой форме пойдет?! – сердито спрашивала мама.

Когда мама говорила о нем, то никогда не называла его по имени, а только «ребенок».

– Ты соображаешь, что здесь не Россия? Что форма в школе другая ? Здесь дети носят синие костюмчики и рубашки с галстуками; ребенок не солдат, а ты что из него делаешь?!.

…Его сделали солдатом гораздо позже, и солдатскую форму он надел привычно, но без чувства узнавания той, первой своей школьной, которую подарил отец. Фуражка как фуражка. Ремень как ремень.

…Память о детском счастье – неправильная школьная форма.

…Бабушка ушла на кухню, Яник остался в комнате. Мальчик очень терялся, когда мама с папой спорили, хотя спорила мама, а папа молчал. Он ушел, Яника уложили спать. Он положил рядом новую форму. Ремень пахнул новыми ботинками. Утром он проснулся – костюма не было. Вскочив, увидел… парту, настоящую школьную парту; на сиденье был аккуратно сложен костюм. Яник обрадовался так, что стало трудно дышать, и не сразу заметил, что папиного чемодана нет. Увидел позднее, но в тот момент все затмили форма и парта.

Папа никогда надолго не приезжал.

Яша пришел вечером с работы, потрогал парту, спросил: «Что курим?» Июль подходил к концу.

Хотя Янику пока было только шесть, Ада повела его записывать в школу.

– Директор в отпуску, – предупредила завуч, – я сама проведу собеседование.

В отпуску , надо же; а еще в школе работает… Могу представить это «собеседование», иронически хмыкнула про себя Ада. Да и одета женщина была в открытое свободное платье в цветочках. Слишком легкомысленно для педагога. Ветреная какая-то баба.

– Тебя как зовут? – улыбнулась Янику ветреная баба.

– Яник Богорад, – отчеканил мальчик.

Ада удовлетворенно кивнула.

– Полное имя – Ян?

Он мотнул головой. Завуч повернулась к Аде.

– По метрике – Йоханан. Отцовская причуда, – неохотно сообщила Ада.

Завуч не удивилась экзотическому имени.

– А когда ты родился, знаешь?

– В День Октябрьской революции! – гордо ответил мальчик с трудным именем.

Она улыбнулась.

– И читать уже, наверное, умеешь?

– Умею!

– Каких ты знаешь детских писателей?

«Не возьмут», – испугалась Ада.

– Льва Николаевича Толстого, – выпалил Яник.

– Разве он детский? – удивилась завуч, обмахиваясь тетрадкой. – Что же ты читал, – она снова улыбнулась, – Льва Николаевича Толстого?

Зачем она так издевательски улыбается, мучилась Ада.

– Детский! – упрямо сказал мальчик. – Я читал… Вот: «Акула», «Парус», про льва и собачку… Потом еще, как собаки в Лондоне…

– Хорошо, молодец! А какие ты сказки знаешь?

Он перевел дыхание. Про дэвов… но это бабушка рассказывала, сам он не читал.

– «Сказки народов Севера»! – поспешно выпалил.

– Очень хорошо, – подытожила завуч. Ох, на север бы сейчас, от этого июльского пекла… Скорее бы старая грымза вернулась из отпуска.

– Ступай, подожди маму в коридоре, – улыбнулась она напоследок.

Счастливой Аде сказала, что «хоть и рановато», но мальчика можно зачислить в первый класс.

Приятная какая, растроганно думала Ада на лестнице, и как педагогично провела собеседование!.. А что «в отпуску», так она завуч, а не корректор.

В первом «А» классе, если не во всей школе, Яник оказался белой вороной – точнее, серой – из-за необычной формы. Никто не называл его жиртрестом, однако ребятишки часто задавали вопрос: «Откуда ты приехал?» Учительница не интересовалась – в классном журнале стояло самое распространенное в республике имя, загадочный Йоханан остался где-то в бумагах у завуча.

Новизна первых школьных дней быстро стерлась, остались уроки, то есть рутина. Мальчик отлично считал, читал довольно бегло. Все домашние задания казались пустяковыми, каковыми, в сущности, и были. Решив примеры и поборовшись с чистописанием, Яник усаживался рисовать. Яша купил ему коробочку с акварельными красками и кисточкой, и мальчик зачарованно смотрел, как прозрачная вода в банке вдруг расцветает на глазах, стоит погрузить кисточку. В альбоме появился пес с распростертыми орлиными крыльями, но мама хмурилась: «Это что, пожар?..» Он нарисовал пожар, и Яша смеялся: «Что у тебя тут, фонтан?» Не смеялась только бабушка.