Юлия Бронникова - Чёрные крылья души

Она тем временем не отрывала от меня взгляда. Я заерзала на неудобном трухлявом пне. В уголках глаз я заметила гусиные лапки, а улыбка казалось медово тёплой. Рыжеволосая пыталась взять меня за руку, я вздрогнула. Было чувство, что меня шибанули током. Она напомнила мне маму, и мне действительно стало страшно.

– Кто вы? Да, я помню, я просила не задавать вопросов, но если я не получу хоть один ответ, я сойду с ума. Или уже сошла? Скажите, я выжила после падения и меня отправили в психушку. Ну да, точно, я сейчас лежу привязанная к кровати и меня напичкали лекарствами. Всё происходящее сон и воображение моего воспалённого мозга. Да? Да? Скажите мне это!

Голос сорвался, и я заплакала. Я ждала, что таинственный спутник, которого по всей видимости звали Виктор наконец-то то ответит.

– Натали отойди от неё. Я поговорю с ней и потом дам слово тебе.

Натали, Натали, Натали. Мозг эхом вторил имя. На мгновение мне показалось, что сложный пазл начал собираться в целую картину. Спустя секунду детали снова перемешались.

Эдгард, Натали, Виктор. Мне показалось, что если я узнаю имена остальных, то всё пойму.

– Виктор, позволь мне первой поговорить с ней. В конце концов это началось с меня. И я должна быть первой кто представится.

Старец перебил её.

– Если следовать твоей логике, то тогда с меня.

Он засмеялся, и его смех заполнил всю поляну.

– Это началось не с вас, и вы прекрасно об этом знаете, -сказал Виктор.

– Ты прав, но в конце концов ЕГО САМОГО с нами нет, да и ты сам его ещё не видел.

Рыжеволосая Натали интонацией выделила слова. Меня трясло в ознобе, но это не помешало мне понять, что есть некто важный. И в данный момент он отсутствует и не принимает участие в данном спектакле.. Всё происходящее напоминало ей спектакль или шоу, где героя снимают скрытой камерой.

– Натали, позволь отметить твою иронию. Но он всегда с нами, жаль понимаем мы это лишь на краю вот такой вот пропасти.

Виктор обнял рыжую за плечи и она в знак согласия кивнула.

Я же растирала свои виски руками и пыталась привести себя в чувства. Мне хотелось проснуться. До последнего я думала что это сон. Слишком реальный и пугающий, с запахами и чувствами, но сон. Я должна выбраться. Вот проснусь у себя в теплой кровати, скину кота с ног и обниму дочь. Обещаю что больше не буду предпринимать жалких попыток прервать своё существование и начну ценить жизнь. Но главное проснуться.

«Первое путешествие в прошлое».

Как бы не пыталась я выбраться из сна, в который как мне кажется попала, ничего не выходило. В конце концов мне пришлось признать происходящее шоу реальностью. Реальностью далекой от реальности. Звучит конечно комично, выглядит дико, а у меня сильно болит голова.

Эти трое продолжали оживленно спорить по поводу того, кто первый должен начать говорить. Они меня жутко раздражал и в конце концов степень недовольства достигла верхних отметок внутреннего термометра. Я закипела и больше не могла терпеть пререканий этой троицы. Удивительно, но остальные люди сидели и не подавали признаков жизни. Они были словно застывшие восковые фигуры. У меня возникло желание ткнуть кого-нибудь палкой. Это конечно не совсем уместно, но мысль меня позабавила и позволила снизить температуру настроения.

– Ну серьёзно хватит вам спорить. Сыграйте в камень-ножницы-бумага или подкиньте монетку. Может вам станет легче.

Я расхохоталась. Скорее это был нервный приступ смеха, нежели искренний смех. Моя психика включила способ защиты, тот который ей был известен. Я вспомнила как смеялась, когда гроб с телом матери опускали работники кладбища. Мне было двенадцать, на голову натянута дурацкая разноцветная шапка с помпоном и куртка, которую бабушка нашла на вещевом рынке. Вещи были скорее для мальчишки. Но всё детство на меня надевали то, на что в семье были деньги. Я не винила родителей. Но иногда обижалась и по-детски плакала. Я просто недоумевала зачем рожать ребёнка, если ты не в состоянии о нем позаботиться. Я злилась на маму, но любила бабушку, которая делала всё возможное, чтобы сгладить мои острые углы детства. Дети со двора любили смеяться над моей одеждой и мамой, которую все часто видели пьяной. Дети вообще бывают редкостными тупицами, эгоистами и озлобленными крысами, которые так и норовят вцепиться в горло.

– Роксана смотри твоя мама пьяница идёт. Роксана ты бомжиха. Роксана, а я вчера с моря приехала, а ты его никогда не увидишь. Бе-бе-бе.