Алина Николевская - Поясни за враньё!

– Да вот только что. Имел удовольствие. Он такие речи с ходу стал задвигать, у меня аж мурашки по телу. Типа, как жить не по лжи, и ещё из библии что-то цитировал.

– Он что, сильно верующий?

– Да чёрт его знает. Похоже просто больной на всю голову. Такую ахинею при первой встрече нести! Да, а вот кто действительно больной, так это его внук.

– Всё интереснее и интереснее, – Зина пожевала губами. – Старик сам тебе об этом рассказал? И чем же его внук болен?

– Да я его видел, этого внука! – едва не сорвался на фальцет Евгений Михайлович. – Урод уродом. Голова большая, грудь узкая и еле ковыляет. Да ты сама на них можешь полюбоваться. Вон они, разгуливают по соседнему газону!

Со второго этажа дома из окна спальни соседний газон действительно был виден как на ладони, и по нему действительно разгуливал старик в сопровождении мальчика, который передвигался, мягко говоря, странно.

– Да у него церебральный паралич! – воскликнула Зина, всплеснув руками. – Ну-ка, погугли, Женя, как эта болезнь описывается в медицинских терминах.

– Уже, Зина, уже. – Евгений Михайлович впился глазами в экран своего смартфона. Вот послушай. Деформация туловища и конечностей, тяжёлый двигательный дефект рук, нарушения функций мышц ног. А ещё атрофия зрительных нервов и нарушения слуха. Ну, точно, всё совпадает! И со слухом, похоже, у него проблемы: стоял рядом с дедом и ни звука не издал. Потому что ни черта не слышит!

Нормальным людям свойственно испытывать жалость, и даже боль при виде физического страдания. Чета Брагинских же всегда, если дело не касалось их близких, пускала в ход трюк… очень простой и эффективный – перевернуть эти чувства и направить их на себя. Вот как сейчас. Они – бедные и несчастные, будут вынуждены отныне лицезреть чужое уродство вместо того, чтобы наслаждаться жизнью в окружении респектабельных соседей. Боже, какое же тяжкое бремя им предстоит нести!

Соседи же, по крайней мере, из ближайших, действительно, были все как на подбор: арт-директор процветающего рекламного агентства, руководитель самого большого в стране фармацевтического холдинга, владелец элитного яхт-клуба на Клязьме и, как вишенка на торте, – хозяин крупного логистического центра. Всем было известно – разбег он взял из криминальной стаи Наро-Фоминского терминала, но ведь стал же добропорядочным бизнесменом, держит скаковых лошадей и занимается благотворительностью.

– Этот старик, он совсем не нашего круга, – Зина продолжала оттаптываться на новых соседях. – По виду – обычный пенсионер. Откуда у пенсионера такие деньги? На минуточку, шестьдесят миллионов! Я думаю, не он настоящий хозяин, а купили участок родители этого мальчишки, чтобы освободиться от этих своих, скажем так, жерновов на шее.

– Может и так, – согласился Евгений Михайлович. – Поживём, увидим. Но ты права – выглядят эти дед с внуком здесь у нас, мягко говоря, странновато.

Сам же Евгений Михайлович был крупен фигурой, весьма импозантен, преждевременно лыс и поверхностно жизнерадостен; мизантроп в глубине души, он был наделён тем хитрым, острым инстинктом самосохранения, который в сочетании со злобностью нередко сходит за ум. Многие обманывались на его счёт – многие, только не жена, которая в злобности ему не уступала. Они были два сапога пара, и он вдруг понял: сейчас Зина скажет то, что произносить вслух не следовало бы.

И в самом деле, мысль её работала именно в этом направлении.

– Мы-то поживём, дорогой, а вот им, я думаю, недолго осталось. Так что просто наберёмся терпения.

И с этими словами она отвернулась от окна.

С иллюзиями относительно того, что старик Ярцев является старой рухлядью, пришлось распрощаться на следующее утро – с такой молодой прытью он прискакал к забору, едва завидев выходящего из дома Евгения Михайловича. За ним поспешал мальчик, всё также загребая левой ногой и приволакивая правую.

– Мы вчера не договорили! – Старик замахал руками с целью привлечения внимания. – Уж слишком внезапно вы ретировались.

– Да я и не ретировался вовсе, – принялся против воли оправдываться Евгений Михайлович, подходя к забору. – Просто дела позвали. У меня ведь много дел в отличие от вас… э… извините, забыл, как вас зовут…

– Арсений Петрович.

– В отличие от вас, Арсений Петрович. Вы ведь на пенсии?

– На пенсии, но от дел не отошёл.

– Не буду спрашивать, от каких дел, – Брагинский выставил руки ладонями вперёд. – Не моё дело. Но вот что меня интересует, как ближайшего соседа, так это вопрос, кто является настоящим владельцем земли, на которой вы стоите. Ответьте честно, это ведь родители Тёмы?