Галина Маркус: Настоящий дар

– Приехали? – раздался Лидин голос.

– Ага.

– Красоту наводишь? Ты и так хорошенькая. Эх, вот бы мне похудеть, чтобы как ты… Такая ловкая, юркая, как мальчик, – девушка встала с диванчика и подошла к зеркалу за спиной у Дины.

Одергивая свитер, Лида пыталась прикрыть довольно полные бедра – ее мучили собственные комплексы. «Как мальчик»… Для Лиды, это, может, и комплимент, но…

– Леню будем будить?

– Зачем? Пускай отдыхает.

Они спустились вниз и застали новоприбывших в гостиной. Анна, очевидно, не желающая снова разводить беспорядок на кухне, сочла, что в столь поздний час ужин не подают, и на маленьком столике стояли чашки, вазочка с вареньем, блюдечко с сыром, картофельные блины и много аппетитных поджаренных тостов. Влад наворачивал за обе щеки. Нелли сидела, положив ногу на ногу, и изящным, выверенным движением намазывала на тост тонюсенький слой джема. Впрочем, диеты, которых она постоянно придерживалась, казалось, ей совсем не нужны – фигура у Нелли была идеальная. Высокая, тонкая, при этом она имела все те привлекательные женские формы, которых так сильно не хватало Дине. Рута с удовольствием макала в сметану драники – кухня Анны пришлась ей по вкусу.

Дина с Лидой, поздоровавшись, тоже налили себе по чашке чая. Несмотря на обильный ужин, им снова захотелось есть, и Дина взяла кусок тоста с сыром.

– Как доехали? – поинтересовалась она.

– Нох-хмально, – с полным ртом ответил Влад и добавил, прожевав:

– А вы уже устроились? Леня где?

– Спит. Вам дали конверты?

– Вот эти? – Рута показала свой. – А что в них?

– Карта дома и… Сами увидите.

– Да какой-то детский сад, а не задание! – возмутилась Лида. – Мне положили кусок пластилина. Что мне лепить? Ежика? Медвежонка? Вот это особая работа…

– Вот как? – голос у Муромцева стал заинтересованным.

Он взял свой конверт, отошел с ним к камину и вскрыл. Глянул на карту и извлек кусочек красного картона, примерно в половину тетрадного листа.

– И впрямь, как в детском саду. Кружок «умелые ручки», – улыбнулась Нелли. – И что с этим надо делать?

– Использовать, как часть, – спокойно изрек Влад.

Кажется, задание его ничуть не смутило, и у Дины возникло неприятное подозрение, что уж он-то точно знает, что ему делать. Ее беспокойство стало сильнее.

– Рута, Нелли, посмотрите, что у вас, – не столько попросил, сколько приказал Муромцев.

Девушки послушно вскрыли свои конверты. На большие, крестьянские руки Руты упал небольшой кусочек бересты, и Дина неожиданно подумала, что предмет очень соответствует внутреннему духу литовки.

С Рутой они практически не были знакомы. Из того самого загадочного учебного заведения, которое во всех официальных справочниках называлось Университетом Культуры и Права, Рута вышла за несколько лет до Корнеевой. Но они несколько раз пересекались на тестированиях во время отбора в группу ОВ, и девушка неизменно вызывала у Дины симпатию.

Остальные, кроме Олега и Ника, были учениками одного потока. С Лидой Дина начала общаться где-то за полгода до окончания университета, а до этого они в основном дружили с Катей, впрочем, с переменным успехом.

Нелли, вскрыв конверт лежащим на камине маленьким ножиком, аккуратно извлекла на свет кусочек блестящей бумаги – обыкновенной пищевой фольги.

– Ну вот, осталось только клей найти, и будем делать аппликацию, – снова улыбнулась она.

– А у тебя что? – Влад ревниво обернулся к Дине.

– Просто бумага. Из тетрадки.

– А… – Муромцев успокоился. – Только не вздумай делать оригами – это банально. И еще – обратите внимание: здесь написано – используйте, как часть. То есть не само по себе.

– Спасибо, что подсказал, а то мы бы не догадались, – ехидно заявила Дина.

– А по-моему, это просто шутка. ОВ приедет и посмеется, увидев, как мы корпели над его заданием. Может, я и вообще ничего делать не буду, – заявила Нелли, – вот самое оригинальное.

– Зря, – осуждающе покачал головой Влад. – Думаю, результат теста много ему о нас скажет.

– А надо использовать… ну… наши способности, или просто что-то сделать руками? – наивно поинтересовалась Лида. – У меня не слишком хорошо с преобразованием материала. Дин, ты поможешь?

Дине очень импонировало, что Лида никогда не боялась показаться смешной или несообразительной.

– Помогла бы, если бы знала, как. Вот Володя, кажется, все уже понял, – Дина усмехнулась.

Она не могла не раздражаться, видя его убежденность, что он все знает и делает лучше других, и в то же время, отчаянно ругая себя, пыталась встретиться с ним глазами. Муромцев действительно кинул на нее взгляд, но не такой, какой бы она хотела. Это снисходительное выражение означало: «Я не собираюсь обижаться на глупые завистливые реплики в мой адрес».