Александр Цыганов - Пазлы. Современная проза

Дракон медленно поднял голову, потом встал на лапы и неторопливо и долго протянул над лесом крылья…

……………………………………………………………………………………

Они летали до вечера и приземлились у небольшого круглого озерца, на опушке леса. Дракон положил голову на землю – к самой воде и кустам, где, как он полагал, Бабочке будет потом удобно карабкаться.

Бабочка после полёта изменилась, она словно резко повзрослела, стала молчаливее, удивительно строже и серьёзнее. Под вечер она даже слегка начала светиться.

Понятно, ведь сегодня она увидела горы! Она и сейчас их рассматривала – сразу за своим отражением, дальними острыми силуэтами в глазах дракона.

– Горы… – прошептала Бабочка и сделала шаг вперед, заставив зрачки так уменьшится, что Дракону стало больно, – А что там… выше гор?…

– Выше гор… – Дракон удивился, потому что этот же вопрос раньше очень часто занимал и его самого… – Выше гор …небо, а за ним – черная чернота и белые яркие звёзды… – его пронзило чувство понимания, и он закончил совсем невпопад, очень и очень тихо, – Это такие огоньки, похожие на светлячков… на таких же светлячков, как ты.

– Как я? – Бабочка развела лапки в сторону и вздохнула… – Это я? Значит, мне не нужно было никуда лететь?

Дракон сморгнул, и Бабочке показалось, что её отражений в его глазах стало ровно в два раза больше, да и сами её отражения стали значительнее выше ростом и ярче.

– А мы туда когда-нибудь полетим? – она развернулась и посмотрела вниз, на спокойную водную гладь.

– Да. – ответил Дракон, – …Может… завтра?

Он тоже посмотрел на спокойную гладь воды, и ему показалось, что озеро таинственно ему подмигнуло.

Там, в зелёной глубине пряталось звёздное небо, на фоне которого легко можно было рассмотреть Дракона и Бабочку, которая сияла, переливаясь множеством собственных отражений.

– Ну, дурачок он и есть дурачок. Подыми глаза! Во-о-он его домишко стоит. Да выше подымай – на самом холмике дом-краюшка! Старая избушка лесничего там, это потом до неё повырубали. Только от избушки вглубь и остался. Родник дальше есть, но сам не найдешь его, зря тока проплутаешь – первый раз с Колькой надо идти – лес там не прибран. Колька-то, хоть и за лесничего, а или не прибирает, или прибирает по-своему – дурачок же, – все ноги себе скопытишь.

– А ты, Владимир Михалыч? Покажи мне хоть направление, а я там не собьюсь – географ же, да и карту знаю – соврал я. Приехав не так давно, я еще не привык к многочисленным обязательным знакомствам, долгим разговорам за жизнь и, честно говоря, за три дня слегка от них подустал и нового не очень-то и хотел.

– Гео-ограф, – Михалыч усмехнулся. – Недосуг мне сегодня, забор надо поправлять – машкина коза всю мою капусту пожрёт. А что гео-ограф – это хорошо! В нашей школе они во как нужны! Да Колька и покажет – чай не сломается!

– Да дома ли он? Может, и нет его?

Михалыч задумался…

– Как ни заходил – всегда он дома есть. Ну, и сейчас я же тут стою, а значит, попадешь на него! Во-о-он краюшка, и тропинка еще сбоку! Иди-иди, тут недалеко!

Михалыч – мой коллега и практически, как он сам дал понять, родной тут мне отец – школьный завхоз, а по совместительству учитель труда и ОБЖ, низкий, но чрезвычайно широкий мужик, сошел с тропки и указал ладонью вперед и вверх:

– Иди. Колька нестрашный, ему чужая нужда своей ближе!

Иду. Родник мне и впрямь был до зарезу нужен. На картах, что взял я в управлении, его нет, а местная артель остро нуждалась в лесе, вот управление, устав с арендаторами скандалить, и постановило – пройти этот лес, да разведать, что к чему. Потому как если родник, то особо охраняемая земля, и рубить на ней – ни-ни. А начальство местное – то ли не указало место, то ли вообще не в теме. В общем, надо было.

С лесником здесь тоже выходила бюрократическая путаница – по документам им числилась жена председателя, которая по факту уже 6 год жила в райцентре, причем и председатель и все вокруг указали в качестве ответственного за угодье какого-то «Кольку», и звучало это как-то совершенно безумно:

– Родник в лесу? Да есть! Большой? Большой! За лесника кто? Да есть! Кто за лесника-то? Да Колька – дурачок!

Вот природа здесь мне, безусловно, нравилась. И люди нравились – спокойные, неторопливые, как и всё вокруг. Такие места! Меловые холмы, поросшие рощами и сосняком, под ними – речушки ли, ручьи, текущие неизвестно куда; в расходящихся стрелках слева и справа – поля, давно нетронутые, заросшие молодой порослью.