Линда де Ла - Линдаизм. Вирус знаний

Линда часто спускалась из учебного корпуса в пинакотеку Брера: в будни там практически не было туристов и привычной суеты. Блуждая по галерее, девушка изучала скорбные образы Мадонн и серьезные лики святых: в попытке познать тайну их красоты, она часами стояла напротив полотен. Особый трепет в душе Линды из раза в раз вызывала картина Андреа Мантеньи «Мертвый Христос»: бездыханное тело сына Божьего было изображено в очень необычном ракурсе, – будто смотрящий находился у него в ногах.

– Как думаешь, почему художник так построил композицию? – Линда удивленно запрокинула голову: человек, задавший вопрос, был очень высок. Не дожидаясь ответа, он продолжал: – Мантенья хотел показать смерть. Настоящую, без лишней патетики. Он нарочно нарушил пропорции и поскупился на краски, воспев тем самым реальность конца.

Сделав паузу, незнакомец мягко кивнул, встречным жестом ответила Линда. Она тщетно силилась угадать возраст мужчины: смуглая кожа, усеянная мелкими морщинками, выдавала пять десятков лет, но зелено-голубой взгляд хранил доантичную мудрость. В глубине глаз плескались океанические волны, а виски его обрамляла холодная седина. Линда решила парировать:

– Но голову Христа венчает нимб как символ скорого воскрешения!

– Все верно, Линда, воскресает каждая душа.

Девушка ощутила тревогу: ее имя не было известно никому, кроме преподавателей и однокурсников.

– Кто вы?

– Не бойся, я не причиню тебе вреда. Я здесь, чтобы передать кое-что важное и попросить об одной услуге. Но для начала хотел бы закончить свою мысль. Видишь ли, все живое умирает и разлагается. То же происходит и с человеком, но его кармическая сущность путешествует из тела в тело, исправляя свои ошибки. Христианство и ислам видят этот цикл несколько иначе, но глубинная суть одна, – испытания даны нам при жизни, чтобы подготовить душу к новому существованию. Об остальном ты узнаешь отсюда.

Незнакомец протянул бумажный конверт, Линда послушно взяла его, не сказав ни слова. На лице ее застыл немой вопрос, мужчина спокойно улыбнулся.

– Мое имя Агадир. Прозвучит странно, но сегодня мне суждено умереть. Именно поэтому я перед тобой.

Линда вдруг вспомнила, где в последний раз слышала такой мягкий, будто мерцающий теплом сон, где видела таких исполинов с глазами цвета океана: теперь это был не сон.

Тем вечером запоздалый турист, решивший наведаться в картинную галерею Брера, мог заметить интересную пару – хрупкую златовласую девушку и смуглого великана в свободных льняных одеждах. Они бродили по залам и тихо беседовали. Напрягая слух, посетитель мог бы урывками запечатлеть в своей памяти странный разговор:

– Меня наполнило тепло, удивительное, неземное, – такого не было раньше… В тот момент я будто прозрела! И все же до сих пор не понимаю, какова моя цель.

– Ты не поймешь ее, пока не дойдешь до конца. Только по прошествии пути станет ясно, куда он вел.

– А ты осознаешь, к чему пришел?

– Да, Линда, но стоит ли говорить обо мне?

– Конечно, ведь ты – последний из атлантов!

– Тогда слушай. Мой крест – искупление трусости. Когда Атлантида уходила под воду, весь род покорился судьбе и ступил на тропу гибели. Только я пытался спастись, оставив соплеменников. Наказание Богов было жестоким: тысячи раз переходя черту забвения, моя душа помнила тот поступок. Каждое перерождение я снова осознавал себя предателем. В человеческих телах не было прошлого могущества, – сохранялась лишь слабая способность к телепатии. В первых реинкарнациях я был отшельником, не мог ужиться с людьми, но позже нашел способ быть полезным этому миру. Некто по имени Агадир помог многим и тем оплатил свой долг перед судьбой. Последнее звено моей миссии – ты.

– Откуда стало известно, кто я?

– Из легенды, что старее мира. Сотни лет я искал Избранную: континенты, страны, города, – нигде не было ни зацепки, но пришло время, и мы встретились.

– Так значит, предо мной посол, а в конверте что-то очень важное…

– Да, Линда, читай вдумчиво. Я пронес эти истины для тебя сквозь века.

Двое вышли во внутренний двор палаццо ди Брера, сырость ветра обдала их лица. Агадир глубоко вздохнул.

– Что ж, земное предназначение выполнено, пришел час выйти из Сансары. Но помнишь, я говорил об услуге? Сохрани мой облик и мою историю на холсте.