Ольга Солнцева - Колледж. Максик, Жека и Толян

9

Аллочка подперла щеку рукой и взглянула на календарь. Черные цифры сегодняшнего дня были обведены красным. Как же она могла забыть? Сегодня же день рождения самого шефа!

Она залезла в Интернет, нашла там картинку с двумя мышатами, распечатала ее и поставила «домиком» рядом с директорской кружкой. Пусть будет хоть так. Николай Сергеевич, в общем, неплохой человек. На ее собственный день рождения он подарил ей электрочайник. Из него теперь пьют по очереди все преподаватели.

От теплого порыва ее души директорская дверь распахнулась, и Кукушкин влетел в приемную за своей кружкой чая.

Заметив открытку с мышатами, он широко ухмыльнулся в усы:

– Ох ты, мышкин кот! Спасибо, Аллусик! Очень тронут, – пробормотал он, неловко чмокнув ее прокуренными губами.

Аллочка вспыхнула, а начальник вытянул шею, расправил галстук и игриво спросил:

– А не устроить ли нам по этому случаю маленький пикничок? Такой вот маленький корпоративчик? Легкий междусобойчик?

Слово «корпоративчик» директор произнес с особым старанием, но Алла Леонидовна уже не смотрела на директорские затеи без иллюзий. «Корпоративчик» означал пьянку всего коллектива, а «междусобойчик» – продолжение банкета самыми стойкими преподавателями.

– Конечно, Николай Сергеевич! – Аллочка старательно улыбнулась. – Все будут очень рады вас поздравить. Только где соберемся?

– Ну, как «где»?

Он задумался.

– В библиотеке, конечно, как в прошлый раз! Так сказать, в храме литературы, в музейоне. Возьмем в «Оршане» закуске и попируем, как боги! И, кстати, никому мешать не будем до конца рабочего дня.

Окна библиотеки выходили на глухой забор, и заметить пирующих богов там не смог бы ни один охранник.

Алла замялась. Сегодня она собиралась сходить в поликлинику, чтобы, наконец, сделать флюорографию.

– И не вздумайте отказываться, Алла Леонидовна! – зарычал директор, но тут же смилостивился. – Составь-ка праздничное меню, а?

Нимфа заблеяла, как овца.

Через десять минут директору на стол легла смета торжества: две бутылки коньяка, банка кофе, три бутылки водки, кило колбасы с/к, кило сыра, три батона белого хлеба, один – черного, банка шпрот и банка маринованных огурцов.

– Донесешь? – заботливо поинтересовался Кукушкин. – А то я тебе Сердякина дам в помощь.

– Нет, не надо! – испугалась Аллочка, представив себе, как Григорием Петрович будет смотреть на нее, словно удав.

– Ну как хочешь, – царственно разрешил именинник. – И еще, пожалуйста, прихвати коробку конфет для наших дам. Начнем прямо в пять. И как же я забыл про свой день рожденья?

Шеф был в предвкушении застолья, и его глаза забестели.

– Зря ты, все-таки, от Сердякина отказываешься, – недовольно произнес он, помогая ей влезать в пальто. – Вдвоем управились бы живее.

У подъезда ей встретилась троица второкурсников, которые тоже не спешили на свидание с Сердякиным.

10

До конца пары было еще полчаса. Будущие управленцы завернули в столовку, чтобы взять чего-нибудь горячего. Как отомстить оборзевшему Пердякину, они так и не решили.

– А может, это, шины проколем? – спросил Жека, когда они все втроем развалились вокруг шаткого столика.

Толян покосился на друга:

– Не ори. Откуда у этого придурка машина?

Максик неосторожно отхлебнул горячего из тонкого стаканчика и поперхнулся.

Толян постучал его по спине.

Тот отдышался, вытаращил свои серо-голубые глазки и, не мигая, произнес:

– Я бы ему, типа, мешок надел на голову и врезал, ей бо!

Толян ухмыльнулся:

– Ну да, блин, нашелся один такой смелый. Да он тут же стуканет.

Максик смутился:

– Ну, это… Я тогда не в теме. Ты, короче, сам решай.

Толян держал обжигающий стаканчик двумя пальцами. Ему очень хотелось выпить сейчас целый чайник и съесть все пирожки на витрине, но каждый стаканчик стоил 20 руб., а каждый пирожок – 50. Его мать болела уже третью неделю. Заначка, которую осталась после дедовских похорон, вчера закончилась. Сегодня ему даже пришлось стрелять полтинник у одного мужика на станции. Тот сначала протянул десятку, но вежливый юноша покачал головой и аккуратно показал из рукава кожанки блестящее лезвие перочинного ножа.

Пытаясь прогнать смурные мысли, Толян развернул «Сникерс», вонзился в него своими мелкими зубами и, растягивая удовольствие, стал медленно жевать приторную кашицу.

Наконец, он проглотил свою вязкую жвачку и вполголоса произнес:

– Тут, пацаны, надо не засветиться. Мы лучше ……