Ольга Солнцева - Колледж. Максик, Жека и Толян

Тем, кто не заплатит за пересдачи к началу декабря, грозило отчисление со всеми вытекающими неприятностями.

– А вы, Григорий Петрович! – взметнул он указующий перст в сторону горе-географа, – сперва требуйте от этих паразитов квитанцию из кассы. Полторы тысячи рублей – экзамен, тысяча – зачет. Ни у кого без квитанции не принимайте! Все квитанции подколоть к ведомости! Я лично проверю.

– Всем всё ясно? – рыкнул громовержец и еще раз сверкнул очами.

Сердякин понял, что поставил «на счетчик» почти семьдесят человек.

На пару секунд в классе повисла зловещая тишина. И вдруг тридцать пять глоток заклокотали, точно вулканы. Казалось, еще секунда, и класс взорвется от лавины негодования.

Анька Гренкина, которая сидела перед Максиком, с визгом взметнулась над партой:

– А если у меня денег нет на пересдачу? Тогда что?

Но громовержца Кукушкина разжалобить было не так-то просто

– Это ты, Гренкина, обеднела? – хохотнул он. – Да на тебе одной штукатурки на три тысячи. Косметологи, твою дивизию! Штаны бы лучше подтянули, а то смотреть противно!

– А мне не противно! – ухмыльнулся Максик и хотел пощекотать соседку по соблазнительной выемке над ремнем, но та со злостью отпихнула стул ногой. Железный предмет мебели свалился Мышонкову прямо на ногу, и он взвыл от боли.

Это, естественно, вызвало в классе общий хохот.

Но Кукушкина перекричать было невозможно. Он набрал побольше воздуха в легкие и с силой шарахнул своей здоровенной ладонью по столу:

– Специально для Гренкиной и для всех остальных! Вы учитесь в коммерческом учебном заведении! В ком-мер-чес-ком, поняли?! Если кому-то здесь не нравится, идите в государственный колледж или в МГУ.

Народ притих, вспомнив про свои справки вместо аттестатов. Здесь, в этом колледже, им обещали выдать правильные дипломы о российском среднем специальном образовании вместо тех липовых бумажек, которые им выдали в школах разных городов и стран.

Директор выдержал эффектную паузу и продолжил:

– Только почему-то вы пришли сюда! А знаете, почему? Да потому что вас никуда больше не взяли. Надеетесь отсидеть тут три года. Не выйдет! Тут средне-специальное учебное заведение, а не приют для малолетних идиотов. Если кто не хочет учиться – идите работать! Вон, как Женя Сахно. Будете приносить пользу обществу.

Ребята – кто с удивлением, а кто с презрением, – обернулись на Жеку, который впервые почувствовал себя в центре внимания. Но Кукушкин уже забыл о его существовании:

– Чтобы ни у кого к сессии не было ни одного хвоста! Григорий Петрович! Давайте, продолжайте, чего у вас там.

Глядя на директорскую спину, Сердякин чувствовал все больший страх и отчаяние. Новость касалась каждого, и не сулила ничего хорошего никому. Тридцать пять пар недобрых глаз целились в него, не делая скидок ни на больное сердце, ни на хромую ногу, ни на выбитые зубы. Григорий Петрович беспомощно огляделся по сторонам. Увы! В этом рассерженном улье у него не оказалось ни единого союзника. Он взял кусок мела и дрожащей рукой написал на доске: «Урок окончен».

Рассерженное стадо бизонов выплеснулось в коридор, а горе-географ стал искать в портфеле пузырек с сердечными каплями.

8

Директорский кабинет с канцелярией располагался в теплой части первого этажа. Здесь было не только тепло, но и красиво. Подполковник в запасе Кукушкин особенно ценил порядок, уют и женское обаяние. Прыщавые абитуриенты здесь начинали грезить о легких дипломах, а преподаватели – о приличной зарплате. Должность Аллочки Леонидовны называлась «секретарь-методист», но на самом деле, она была главным украшением этого оазиса, эдакой нездешней нимфой.

В хмурое пятничное утро настроение у златокудрой нимфы было самое поганое. Как обычно, в начале рабочего дня, она наблюдала знакомую картину: прямо перед окном канцелярии долго и натужно парковался серебристый «Лексус». Аллочка даже хотела закрыть окно, чтобы предотвратить попадание выхлопных газов в помещение, но, тяжело вздохнув, всего лишь отвернулась. Взгляд ее уперся в вешалку, где висело ее собственное пальто. Она вдруг представила, как комично будет выглядеть в этом старом пальтеце болотного цвета рядом с новеньким серебристым «Лексусом».

Тут она закашлялась и перевела взгляд на монитор, где светилось множество красных квадратиков – студенческих долгов.

Плата в колледже, по московским меркам, была невысокой, но собрать ее в срок пока еще не удавалось. Каждый месяц она распечатывала грозные «молнии» об отчислении, но от них было мало толку. Самых злостных должников приводил к себе в кабинет сам Кукушкин.