Николай Бредихин - Дикарка. Любовно-эротический роман

Чему я удивилась – так это радости, даже счастью, которые буквально захлестнули меня. Былые чувства ничуть не притупились, вспыхнули вдруг с новой силой. Более того, я поняла, что мечтала о подобной встрече все последние шесть лет, и не просто мечтала, а усиленно к ней готовилась. Боже мой, свершилось: я победила! Несмотря на то, что Димка без церемоний вышвырнул меня в один отнюдь не прекрасный день вон, причём не только из своей жизни, но и из нашего ансамбля. Мы с ним были неразлучны ещё со школы, даже праздники встречали вместе. Родители были в курсе; никто не сомневался в том, что рано или поздно мы поженимся, и в первую очередь мы сами. Просто решили, что надо сначала на ноги встать, хоть как-то где-нибудь зацепиться. Или по меньшей мере закончить институт. А пока подрабатывали где только могли: на танцах, свадьбах, корпоративных вечеринках. Наверное, так всё и свершилось бы само собой, если бы не проклятая Рио-Рита. Я сама была не ахти какая солистка, но всё же на порядок выше, чем она. Однако глаз у девчонки был намётанный – моментально разглядела слабину в нашей спайке: интим мы решили отложить на потом, родители воспитали меня в строгости, да и не интересно было бы до свадьбы. А вот Ритуля сразу взяла моего любимого на абордаж: и вида не подавала, что у неё на уме, но на ближайшей же вечеринке затащила его в постель. Димку с катушек и сорвало. При расставании он был груб со мной, у меня буквально всё померкло в глазах. Помнится, я похудела тогда аж на пять килограммов, ходила сама не своя. Мне казалось, что все вокруг смеются надо мной, показывают на меня пальцем. Не знаю, чем дело закончилось бы, если бы не Майя, моя лучшая подруга. Видя, что я в двух шагах от дурдома, она порекомендовала мне обратиться к психологу, Кистенёву Геннадию Игоревичу, который её в своё время вроде как из совершенно безнадёжной, затяжной депрессии вытащил. И даже пообещала договориться, чтобы он меня принял: народу к нему было выше головы. Я целую неделю отнекивалась, пока не поняла, что надо использовать любой, даже самый ничтожный шанс…

Я как бы раздвоилась, существовала одновременно в двух измерениях: невесёлые воспоминания, печальный вброс из прошлого и неудержимая эйфория, в которой я не уставала купаться сейчас. Димка, мой Димка! Действительно мой, на этот раз я не сдамся без боя. Пусть он женат, пусть даже дети появились. Кого жалеть? Ритку эту? Не дождётся! Не пощажу! Кочнёв что-то канючил, жаловался на судьбу, а я только об одном мечтала: каким-то образом завлечь его на свою съёмную квартиру, ну а дальше… Я уже не та сопливая девчонка, какой была когда-то: слава богу, мне в этом году 24 стукнуло.

Хотя, конечно, я понимала, что лучше бы денёк-другой подождать, поэтому даже обрадовалась, когда Димыч спросил меня:

– Ну что ты решила? Придёшь?

Куда? Зачем? В своём раздрае я определённо что-то важное пропустила. Поэтому ответила наугад:

– Конечно. Но если можно, конкретнее.

«Сердечный друг» взглянул на меня с недоумением, но тут же сориентировался: конкретнее так конкретнее.

– Площадка не бог весть какая: клуб какой-то дышащей на ладан фабрички. Три ансамбля, мы познакомились совсем недавно, на фестивале, решили организовать концерт вместе, свести воедино наших фанатов. Обзвонили кучу народа – думаю, зал будет полный. Послезавтра в 18:00. Ты одна будешь?

Я всё поняла. Что ж, дело святое, надо помочь парню, а заодно сам собой решится вопрос: появится повод пригласить его потом к себе в гости.

– Попытаюсь уговорить редактора, чтобы дал оператора в помощь, если не разрешит, приглашу пару-троечку знакомых журналистов, может даже кого-нибудь из скаутов, ну тех, кто на подхвате у продюсерских центров крутится. Что-нибудь придумаю, не сомневайся. Считай, мы обо всём договорились.

Я понимала: Димка сгорал от нетерпения – то ли к жене удрать под крылышко, то ли с ребятами радостной новостью поделиться.

– Ладно, ты иди, – сказала я, – а мне ещё пару-троечку звонков надо сделать, потом вернусь обратно в студию, меня только на час отпустили. Рабочий день у нас чуть ли не до полуночи. О счёте не беспокойся, у меня здесь карточка льготная, сама расплачусь.

Соврала, конечно.

Димка сбежал окрылённый, а я решила, почему бы мне не поужинать заодно? Тем более что надо было подумать и о том, как мне выполнить те неподъёмные обязательства, которые я на себя взяла, а заодно наметить план действий по «экспроприации экспроприированного». Справедливость во всех случаях должна была восторжествовать.