Алексей Смирнов - Гражданин Еда. Рассказы 2020—2021

Вот так я и очутился в том тире. Пошел прогуляться по парку. Шел и смотрел себе под ноги, чтобы не видеть толпу, которая медленно и с улыбкой выписывала кренделя. Тир стоял на отшибе, и я, естественно, непроизвольно к нему подался. Купил десять пулек. И с первого попадания понял, что пропал: фигурки были в точности такими, какие мне представлялись. Кувыркаясь и опрокидываясь, они смешно сучили ножками. Говорят, что раньше там фигурировали разные империалисты и недруги нашего государства, всякие кулаки и буржуи, ковбои, Иосип Броз Тито и прочая сволота. Я перестал дышать. Не помню, как уложил первые десять – знаю только, что ни разу не промахнулся. Взял еще пулек. И еще. Заслужил призовую игру. Выиграл плюшевого медведя, он сучил ножками. Полез за бумажником, и тут меня взяли за плечо. То есть за локти. И за все остальное. Я по-прежнему не понимаю, гражданин следователь, за что еще конкретно меня схватили, но чувствую, что заслужил, и глубоко раскаиваюсь. Надеюсь, вы удовлетворены? Что, простите? Выделите в отдельное дело? А за какие же тогда грехи… Погодите минуточку… Хорошо, я все понял, я не буду буянить и чинить препятствия. Только верните шнурки, а то у меня обувь сваливается, когда я… ну, вы уже поняли.

© май 2020

– Итак, миссис Хук, позвольте рекомендовать вам мистера Джошуа Кобольда, нашего уважаемого магистра. Как и было обещано.

Инспектор шагнул в сторону, и мистер Кобольд, неподвижно маячивший позади, выплыл на сцену всей своей тушей. Ничто не выдавало в нем магистра, за исключением подозрительной бляхи на шее. Эта штуковина изобиловала непонятными символами. Сам мистер Кобольд был в просторном плаще до пят и широкополой шляпе. Мясистое лицо излучало торжественную озабоченность.

Миссис Хук лежала в кресле, завалившись на бок. Лицо она прикрывала рукой и на инспектора с магистром не смотрела. Пальцы были унизаны кольцами.

– Не скажу, что рада вашему появлению, мистер Кобольд, – глухо сказала она. – Но сами видите, что здесь творится. Я уже согласна на все и ко всему готова.

Под шляпой растянулась сочувственная улыбка, и Кобольд успешно объединил в себе черты гиппопотама и аллигатора.

– Да, – пропищал он канареечным голосом. – Вы женщина хрупкая. Не могу и представить, что вы сами устроили такой кавардак.

Миссис Хук не была хрупкой женщиной – наоборот, но кавардак предъявленного размаха и в самом деле не мог быть делом ее рук. Вся мебель помимо кресла, в котором она убивалась, была повалена и разломана. Всюду лежали осколки, во времена более отрадные составлявшие вазы, графины и блюда. Портреты – семейные, как можно было предположить по рваным фрагментам носов и ртов, были разодраны в клочья. По потолку змеилась трещина. Люстра пробила паркет. Чья-то осатаневшая ручища завязала узлами тяжелые шторы. На стене были начертаны сажей бранные слова. В разбитое окно задувал ветер.

Инспектор пригладил редкие волосы.

– Миссис Хук, – сказал он уверенно, – положитесь на мой многолетний полицейский опыт. Еще не было случая, чтобы мистер Кобольд не помог нам, будучи приглашен. Я скептик не меньше вашему, но поверьте – в нашей практике потусторонний след встречается куда чаще, чем можно предположить. И тут мистер Кобольд оказывается незаменимым подспорьем.

– Я магистр многих знаний, – подхватил Кобольд, расхаживая по гостиной и присматриваясь к мелким и крупным последствиям разгрома. – Я адепт хуралов и свидетель пролегомен. В астрологической криминалистике мне равных нет. Я опытный спирит и экзорцист.

– Очень вас прошу, миссис Хук, – проворковал инспектор. – Расскажите ему все, о чем поведали мне. Я бессилен, нахожусь в тупике и этого не скрываю. Если кто-нибудь и в силах помочь вашей беде, то это мистер Кобольд.

– Чем же тут поможешь? – горестно вопросила миссис Хук.

– Ладно, не помочь. Хотя бы прояснить ситуацию и наметить пути.

– Обрисовать горизонты, – кивнул магистр.

Хозяйка вздохнула. Она пошевелилась в кресле, отняла от лица руку, села прямо и уколола обоих испуганным взглядом поросячьих глазок.

– Вы же все уже записали в блокнот, – напомнила она. Тон ее был безнадежен.

– Записал.

– Дважды.

– Трижды, если вам будет угодно. И тем не менее.

– Хорошо, – сдалась миссис Хук. Она заговорила монотонно, как на экзамене: – Это началось сразу после кончины моего дорогого супруга.

– Как он умер? – немедленно перебил ее мистер Кобольд.