Ана Адари: Элементали

Дух рассердился на своих Ангелов, которые не могли управлять своей силой, становясь простыми смертными. И отобрал у них большую часть этой силы в обмен на земную жизнь, оставив одни только свойства . И повелел так: пока вы, Ангелы, храните зеленую планету, вы есть. Но как только ваша планета, планета Четырех Стихий исчезнет, и жизнь на ней прекратится, вы тоже уходите в Хаос. И будет один только Хаос, как было до того, пока я, Дух, не сотворил Свет. А потом наступит вечный Мрак.

И были Хранители сильнее, пока держались вместе, чуждые страстей, и пока была с ними вся их сила. Но раз в две тысячи лет Элементали становились простыми смертными, и для зеленой планеты это было нелегкое испытание. Ведь Дух почти потерял к своему творению интерес, отдав его на откуп Ангелам Стихий. И близилась новая Эра. Хаос, когда-то уступивший Духу, решил, что пришло его время. Теперь все вернется в тот момент, когда Дух еще не сотворил Свет. Надо лишь дождаться рождения Ангелов и освобождения стихий. И если в течение своей земной жизни четыре Элементали не встретятся и не поймут, что им надо сделать для того, чтобы предотвратить Хаос, неуправляемые стихии разорвут планету на части, и наступит Конец Света. Наступит вечный Мрак.

И пришел этот день…»

Газоны всегда стригла она. Хотя в семье кроме нее было еще две сестры и три брата. Но эту работу Тера охотно брала на себя, равно как и газоны соседей, которые могли позволить себе нанять садовника. В многодетной же семье Батлеров всегда не хватало денег. Какая уж тут прислуга! Отец Теры, Мэтью Батлер смог выбиться в люди, чем страшно гордился. Еще бы! Он, афроамериканец, сын ночного портье сумел получить высшее образование и стать совладельцем рекламного агентства! Пусть агентство это небольшое, а Мэтью всего лишь младший партнер, и в его многодетной семье всегда не хватает денег, но зато не он открывает двери для припоздавших постояльцев, а двери эти угодливо открывают перед ним, коли уж ему случится остановиться по делам в отеле. Доживи до этого времени отец Мэтью, гордился бы достижениями своего младшего сына. Ведь двое других так и не преуспели, и даже должность ночного портье была бы для них за счастье.

Острую нехватку денег Батлеры тщательно скрывали. Дети работают, потому что их с малолетства надо приучать к труду, а вовсе не потому, что из-за неоплаченных счетов Батлерам в любой момент могут отключить свет, или погрузить на эвакуатор их новенькую машину, взятую в кредит. Дети постоянно слышали о процентах по этим кредитам: за дом, за машину, за новую мебель, за аренду папиного офиса. Все в кредит, семья-то большая, мама едва успевает по хозяйству, какая уж тут работа. И маленькие Батлеры как могли, помогали своим родителям. Семья была небогатой, но дружной. Особенно старалась Тера. Она, казалось, успевала везде. И по хозяйству, и в учебе, и денег заработать. Словно чувствовала свою вину: после того, как, извлекая из чрева не захотевшую появиться на свет естественным путем Теру, ее матери сделали кесарево, детей у Батлеров больше не было.

Старательная, безотказная, неутомимая, – такой была Тера. Удивительно, но там, где ступала ее нога, земля словно расцветала. Газон у дома Батлеров казался в округе самым зеленым, розы цвели так пышно, будто для них не было ни засухи, ни жгучих ветров, живая изгородь радовала глаз своей густотой.

– Что ты с ними делаешь, Тера? – допытывались соседи, прекрасно зная, что в маленький садик с розарием кроме младшей дочки Батлеров никто и не заглядывает.

– Я с ними просто разговариваю, – смеялась та, и лицо ее удивительным образом хорошело.

Мэтью втайне считал младшую дочь самой большой своей неудачей. Он ей этого никогда, конечно, не говорил, жалея ее, но поневоле вздыхал, когда его взгляд останавливался на Тере. Некрасивая, с круглым лицом, огромным носом и тяжелым подбородком, вся какая-то приземистая, кургузая, полные ноги с широкими щиколотками прочно стоят на земле, так, словно пытаются в нее врасти. Меж тем две ее сестры хорошенькие, словно ангелочки! И в кого только уродилась такая?! Но Теру, с раннего детства имеющую избыточный вес, нисколько это не волновало, равно как и внешность. Младшая дочь Мэтью была равнодушна к модной одежде и украшениям, никогда не крутилась перед зеркалом, как ее сестры, не пыталась узнать у мамы рецепт ее фирменного пирога. Казалось, и парни ее совсем не интересуют, и это было еще одной головной болью Мэтью. Жена лишь рукой махала: