Ирина Ребони - День Правды

Наконец Антонина Петровна пригласила меня к себе. Первым делом я позвонила доктору, описала ее состояние, после чего выполнила все его рекомендации и пообещала связаться с ним вечером, чтобы получить следующие указания. Антонина Петровна выглядела вполне прилично, но собиралась весь день провести в постели и спуститься только к ужину. Весьма разумно. Когда с медицинскими проблемами было покончено, мы приступили к обсуждению сложившейся ситуации, и тон беседы задавала я. Меня интересовал бокал в ее руке во время послеобеденного разговора с Верой Ивановной. Она пила Гранд Марнье, наливал ей Кирилл. Она сказала, что может поклясться, что перед этим бокал был пустым и чистым, и сам напиток никаких подозрений не вызвал, а его вкус она знает очень хорошо. Я вдруг вспомнила, что и вечером, на лужайке возле коттеджа, она тоже пила Гранд Марнье, а принес его Виктор, и после нескольких глотков ей стало хуже, но Антонина Петровна не согласилась. И без того я уже с ног валилась от усталости, заверила она. Похоже, ей не хотелось ставить под подозрение любимый напиток и любимого зятя. Но ведь других вариантов нет! Нет? Я вспомнила хождения в коридоре во время послеобеденного отдыха, а ведь Антонина Петровна сказала, что «туда-сюда не ходила». Я еще раз уточнила этот момент, и она уверила, что, придя в свою комнату, до вечера из нее не выходила. Перед тем, как лечь, приняла лекарство и запила водой из графина. Я схватила графин и, достав пробку, поднесла к носу и принюхалась, но никаких посторонних запахов не уловила.

– Тася сменила воду, – сказала Антонина Петровна.

Всё же я решила подстраховаться, вылила воду в раковину и отправилась на кухню. Там на специальном столике стояли две двадцатилитровые бутыли с питьевой водой. В одной еще оставалось литров пять, но я открыла новую бутыль и налила оттуда. Тася крутилась поблизости и подозрительно уставилась на меня:

– Я же только что сменила воду.

– Знаю. Я случайно опрокинула графин, и всё вылилось, – невозмутимо ответила я и удалилась.

На обратном пути я размышляла, как сохранить воду в неприкосновенности, пока мы будем на ужине. Ведь перед сном Антонине Петровне потребуется запить лекарство. Может быть, опять «опрокинуть графин»? Или воспользоваться водой из-под крана? Я так задумалась, что почти столкнулась с Тамарой, спускающейся со второго этажа. Выглядела она великолепно. На ней была замшевая куртка, высокие коричневые сапоги, а на плече красовалась роскошная сумочка. Я вежливо поздоровалась, а она в ответ небрежно кивнула. «Вот …», – мысленно произнесла я и тут же себя одернула. Никаких нецензурных выражений! А то и вслух вырвется ненароком. Тамару это наверняка порадует, а мою подопечную огорчит. Она пристально следит за моей лексикой, никаких поблажек не допускает, хотя, как я успела заметить, многие из присутствующих применяют сленг, а то и что похуже, особенно Эдик и Лаура. Но им Антонина Петровна замечаний не делает, видимо, им можно. Политика двойных стандартов в действии.

После моего возвращения мы еще долго обсуждали, как обеспечить безопасность Антонине Петровне, но я пришла к выводу, что все равно для преступника всегда останется какая-то лазейка, всего не предусмотреть.

– Нельзя так рисковать, – наконец сказала я. – Вы должны немедленно уехать из этого дома.

– Куда? – печально спросила Антонина Петровна.

– Да куда угодно! – запальчиво ответила я. – Сейчас вы не в той форме, чтобы путешествовать, но можно поехать в какой-нибудь пансионат или пожить у друзей. У вас есть друзья?

– Друзья есть, но я никуда отсюда не уеду, – решительно заявила она. – Это мой дом! Скорее, я всех их вышвырну отсюда, чем пойду у кого-то на поводу.

Заявление, конечно, гордое, но уж слишком самонадеянное. В любой день, возможно сегодня вечером, преступник может сделать решительный шаг. Судя по тому, с какой настойчивостью выполняет задуманное, он с этого пути не свернет. Мы еще немного подискутировали, но переубедить Антонину Петровну не удалось. Значит, придется все время быть начеку, нам обеим.

– Может, хотя бы сегодня не будем рисковать? – предложила я. – Обойдутся на ужине и без вас.

– Ну уж нет! – гневно воскликнула она. – Такой радости этому злодею я не доставлю. Пусть думает, что его стрела пролетела мимо цели.

Когда мы закончили обсуждение всех деталей, связанных с сегодняшним вечером, я отправилась на кухню за обедом, перехватив ревнивый взгляд Таси, которая сама собиралась обслужить хозяйку. Этого я не могла ей доверить, зато совсем не возражала, когда она явилась за грязной посудой. До ужина я была свободна, так как заняться прической Антонины Петровны предстояло Тасе, и против этого я ничего не имела. Вспомнив шпионские фильмы, попробовала приладить ниточку к графину, чтобы заметить, если его будут открывать, но получалось слишком заметно, так что я оставила это занятие и, проследив за тем, как моя подопечная приняла лекарства, удалилась к себе.