Эдуард Семенов - Сук*. Третья древнейшая

Зуфар пожал плечами.

– Это понятно. Но было бы неплохо понять, откуда у него пистолет? Ведь ты не знал про оружие?

Маха покачал головой.

– Нет, если честно. Сам был удивлен. До этого я его с оружием не видел. И вообще он всегда говорил, что пацифист и такие методы не приемлет.

– Вот, – Зуфар развел руками. – Возможно, что кто-то попросил его взять с собой. На всякий случай, а может быть и с конкретной целью,– он махнул рукой. – впрочем может это мои домыслы.

– А что ты будешь делать с ним дальше? – спросил Маха.

– А что с ним сделаешь? – Зуфар пожал плечами. – Он же не баран. С него шкуру не снимешь. Да и кому она нужна, его шкура? – задумался. – Впрочем, может кто-то за него и заплатит.

– В смысле?

– Если сейчас сорвется со скалы, так его даже искать никто не будет, как ты понимаешь. – Зуфар посмотрел в сторону, куда ушел Вениамин, прислушался. -Ну, а если не сорвется, то… – улыбнулся своим мыслям, – станет… снежным человеком, которым детей пугать будут.

Зуфар отдал Махе магазин с патронами.

– Возьми себе. Пистолет надо найти. Пригодится.

–– Прости, отец, – повторил Маха, принимая патроны, – даже не представлял, что у него мог быть ствол. Честно.

– Ладно, забыли, – он еще раз прислушался, но услышал лишь блеяние баранов, да крик орлицы, которую кто-то спугнул с гнезда. – Хм, не сорвался… Не такой он увалень как казался. Значит, скоро вернется… Надо будет его хорошенько расспросить…

– Ну, а как насчет денег? – перебил его Маха.

Зуфар покосился на сына.

– Не зли меня, я же сказал, споешь для моих орлов и баранов, будут тебе деньги.

Маха сжал губы. Спорить было бесполезно.

Желтое «Вольво» неслось по вечерней Москве, не снижая скорости на поворотах и светофорах. Подрезанные водители возмущенно сигналили машине в след и крутили у виска, провожая злыми взглядами лихача, которого было не видно за тонированными стеклами.

В кожаном салоне звучала громкая танцевальная музыка. На передней панели лежал диск, на котором был изображен красивый молодой человек и крупными буквами было написано: МХ. Впрочем, эти буквы можно было прочитать и как МИКС, и как Макс, и даже как Маха.

За рулем сидела уверенная в себе блондинка с пухлыми чертами лица, одетая ярко, вычурно и богато. На ее шее поблескивала золотая солидная цепочки, в ушах – серьги с бриллиантам в десяток карат. На пальцах были одеты персти из благородных металлов и с благородными камнями в оправе. И камней и драгметаллов было столько, что бы было понятно, что на ухоженном и шикарном, и чуть-чуть пухлом, мягком теле с весьма внушительной грудью именно украшения, а не плата за услуги.

Рядом с ней сидела подруга, намного моложе, темноволосая, тоненькая как веточка, с маленькой плотной грудкой. В общем и целом фигура ее была спортивнее и стройнее. Ноги красавицы уходили далеко под переднюю торпеду и казались бесконечными. Вторая девушка была также хорошо и стильно одетая, разве только золота и бриллиантов было гораздо меньше.

Она сидела выставив локоть в открытое окно и подставляла свое лицо встречному ветру.

– Ну, как тебе, Маша? – спросила блондинка, кивая на диск, – по-моему супер.

– Нормально, – ответила подруга, повернувшись лицом в салон,– музон клевый, сколько у него песен?

Она взяла в руки диск, покрутила его, прочитала, небрежно кинула обратно.

– Всего одна?

– На диске одна, но он придумал крутую вещь, двенадцать концертов – двенадцать новых мест – двенадцать презентаций. Кто побывает на всех концертах, получает в подарок крутую тачку, – девушка за рулем кинула взгляд на свою молодую подругу, но та лишь пожала плечами, – Тебе нужна крутая тачка, Настя?

– Нет, конечно, – Настя засмеялась, я хочу, чтобы он пел на моем дне рождения, и только для меня.

Маша пожала плечами.

– Твой день рождения, кого хочешь, того и заказывай.

– Ну не Тимоти же с Басковым приглашать. Они уже давно утиль. Вот, МХ сегодня самый крутой. И такой красавчик, – Настя взяла диск и приложилась к нему своими губами, оставив ярко красный след.

Раздался звонок мобильного телефона в виде гимна России. Блондинка убавила музыку в машине.

– О, маман звонит, сейчас будет снова пилить.

Переключила звук на громкую связь.

– Алло, слушаю.

– Ты опять носишься по Москве? – услышала она голос матери, – дядя Саша звонил. Твою машину зафиксировали уже десять камер, ты что не можешь ехать потише?