Андрей Вечер - Конец киноэпохи. Заметки кинематографиста

В 1991 году грянула реформа. Грянула, как в звуковой системе Dolby Surround. Неожиданно, гулко и протяжно, чтобы все вздрогнули. И все, действительно, вздрогнули. Вся страна. Потом эхом по всей планете. Услышал народ и побежал в разные стороны. Кто – за границу, кто – в кооператоры, а кто – снимать кино.

Эхом гремели в умах гневные выкрики с трибун V Съезда кинематографистов, который «разоблачил», «искоренил» и «освободил». Как кузни, накалились монтажные на студиях, «выпаривая» из еще сырых негативов кооперативные деньги. Щелкали ножницы, летели в стороны куски целлулоида и рождалось склеенное липкими кусками скотча: «Новое русское…», «Великое российское…», а главное – «свободное…» кино.

Свободное от всего: цензуры, студийного контроля, старой идеологии и… профессионализма. Были, разумеется, и настоящие Откровения, но это у Мастеров. Их были единицы из тысяч фильмов, собранных монтажными страны за эти славные годы. Тогда по производству кино мы обогнали Индию и чрезвычайно этим гордились.

Кино снимали все, «кому не лень». В режиссеры шли ассистенты и каскадеры, бывшие осветители становились директорами картин. Жены, любовницы и дочери «новых русских» снимались в главных ролях фильмов, которые финансировались их мужьями, любовниками и отцами. Система проката превратилась в «чесальный» комбинат.

Расхватав с копировальных фабрик еще влажные копии картин, разъезжались по стране лже-кинематографисты. Крутилось по всей стране «кооперативное» кино: в заплеванных ведомственных клубах и дряхлеющих кинотеатрах.

Зрителей заманивали приглашенными «киношниками», которые перед сеансом рассказывали небылицы и анекдоты. Летела на пол шелуха семечек, катились пустые бутылки, гасились о кресла окурки. Страна смотрела на свою новую нравственность, светившуюся размытым цветным пятном на сероватой от пыли поверхности экрана.

Того самого, на котором еще недавно летел в крылатой бурке «Чапаев»; в вальсе берез валился на землю Борис смотреть, как «Летят журавли»; щурился на «Белое солнце пустыни» товарищ Сухов; и брел, согнувшись от душевной ноши, «Андрей Рублев». Было, все это было. Сам видел. Совсем недавно…

«Умирало» старое государство, превращались в автосалоны кинотеатры, новые чужие герои что-то кричали зрителю с маленьких выпуклых телеэкранов в «гнусавом» переводе легендарного Володарского. «Умирало» советское кино, однако русское кино «выжило» и ушло в подполье. Долгое и глубокое, как у Кустурицы. Потом оно вернулось, но уже другим.

Величие «настоящего» кинематографа осталось в XX-м веке. Современное кино – это смысловой продукт, созданный для развлечения. Смыслы бывают разные, но зритель сам решает, что ему смотреть, и учится отличать «зерна от плевел». Для кинематографистов тоже существует выбор: можно снимать авторское кино или тяжело работать на сериальной «каторге».

Авторство в кино – это, в первую очередь, создание чего-то нового и еще – авторская ответственность за смыслы. Молодое авторское кино сегодня «заточено» под острые социальные проблемы, хотя проблемы кажутся «острыми» только в молодости. С возрастом ты привыкаешь не реагировать на все происходящее вокруг тебя слишком драматично. Как результат – формируется больше иронии и сарказма, чем пафоса.

Игровое кино прибегает к эмоциональным обобщениям, потому что оно является результатом авторского вымысла. Для обсуждения острых социальных проблем больше подходит публицистика. По крайней мере, она опирается на суждения, а не на вымысел. К кинематографу как искусству публицистика вообще никакого отношения не имеет. Примерно, как цирк к театру. Очень похоже, но все не так.

В кинобизнесе смыслы никто не обсуждает. Главное – жанр, формат, кассовые сборы. В кинобизнесе все говорят на языке цифр, а не смыслов. Зритель здесь – потребитель, кинематографист – производитель и т. д. Кинопрокат – это способ доставки развлечений до потребителя.

В кинобизнесе фильм – это аттракцион. Поэтому в такой творческой отрасли тяжело со смыслами. Они либо отсутствуют, либо упрощены до формы «крайнего идиотизма». Зрелищная часть, напротив, находится на высочайшем уровне воплощения. Сериалы на стриминговых сервисах – тоже кинобизнес, в котором штучная продажа заменена подпиской.

Документальное кино переместилось в телевизионную публицистику и интернет-журналистику, освоившую новые формы подачи материала.