Леонид Тюхтяев - Школа Зоков и Бады. Пособие для детей по воспитанию родителей

Он покрепче закрутил кран и стал веником выгонять воду из дома.

Тут он заметил свежую газету «БАДСКАЯ ЖИЗНЬ»,засунутую зоками в порыве чистолюбия за шкаф. Рядом валялось письмо. Бада покачал головой, подобрал его и, обтерев копыта передником, стал читать. Письмо было от Белого бады.

«Здравствуй друг Чёрный бада! – писал Белый. – Прав же ты был, не пуская меня по ночам в лес. Хвост-то я свой нашёл, да свободу утерял, похоже, навсегда. Бежал я от тебя тёмным лесом в тёмную ночь, бежал – вдруг слышу: шорох. Ну, думаю, только бы не зоки. Уж лучше тигр какой саблезубый или три медведя, да где там!

Выскочили на меня со всех сторон, в шерсть вцепились, во все стороны тащат, во все уши кричат: «Окружай его! Окружай! Не давай уйти! Заботой его окружай!» Это я уже после разобрался, что их всего двое было – зоки Бирькин да Гирькин. Под их игом теперь и живу.»

– Да, – со вздохом согласился Чёрный бада, – зоков баде не избежать: или за ними гоняться, или от них убегать.

И продолжил читать письмо дальше:

«Но это ещё полбеды, – жаловался Белый бада, – потому что едва я к своим зокам привык, обязанности с пятого на десятое выучил, как у нас близнецы приключились. А близнецы, скажу я тебе, друг Чёрный бада, это – полная беда.

Случилось так, что потащили меня зоки в лес за грибами. Мы, говорят, там две маслёнки на днях посадили, пора уже маслят собирать. Усадил я их на спину и в лес повёз. Приехали в лес, идём маслёнки собираем. А вокруг птички поют: цвирк-цвирк, фюить-фюить.

– Слышь, – говорит Бирькин, – цвиркуны-то как цвиркают!

– Что твои цвиркуны, – Гирькин ему в ответ, – то ли дело свирюли свиристят!

Я аж за голову схватился от таких названий. А птички ничего, поют себе и поют. Вдруг кукушка закуковала: ку-ку, ку-ку.

– Эй, – закричали зоки, – кукушка-кукарекушка, накукуй, сколько ещё у бады зоков будет.

– Ку-ку, ку-ку, – прокуковала кукушка.

– Хватит! – кричу. – Не кукуй больше, мне и этих двоих достаточно!

А кукушка в ответ:

– Ку-ку, ку-ку…

Разозлился я на неё, стал на деревьях искать и шишками в неё кидать.

– Замолчи! – кричу. – Не кукуй!

А кукушка с ветки на ветку перелетает и знай кукует. Десять раз прокуковала и улетела. Ух, я на неё и обиделся! Бросил корзинку с маслёнками и из лесу долой.

Подбегаю к дому, а там и вправду зоки стоят. Колонной как будто на демонстрацию собрались и плакаты держат «ВСЁ ЕДИМ»и «ВСЁ ПЬЁМ».Увидели меня, навстречу замаршировали, песню хором поют:

На берегу стоял бадá

И проклинал тот день, когда!

Я едва с копыт не свалился, потом за голову схватился – на месте ли рога. Мне, думаю, на такую ораву не то что мёду, рогов не хватит бодать, эти уже наполовину истёрлись. А зоки увидели, что я за рога взялся, в обратную сторону замаршировали, другую песню заладили:

У бады рóга два,

Костяная голова!

Тут уж я их пересчитал, как раз все числа у меня из головы на это ушли: два ряда по пять зоков – точно десять! Ах, думаю, злобная кукушка, тебе бы столько зоков.

– Стойте, – кричу, – вы эту глупость больше не пойте, она мне не нравится, она неправильная.

– А первая нравится? – спрашивают они, остановившись.

– Первая тоже не нравится, – говорю, – но она правильная. А вы откуда взялись?

– Нас к тебе из района прислали, – отвечают, – будем у тебя жить.

– Мёд, значит, есть будете?

– Обязательно будем, без этого мы жить не можем, – говорят.

Тут я вдруг заметил, что все зоки, которые стоят в одном ряду, одинаковые и, мало того, ходят и говорят сразу по пять. Я насторожился и спрашиваю:

– Вы что это такие одинаковые?

А они мне хором в ответ:

– Мы, бада, близнецы – по пять штук каждого.

Так что суди теперь сам, что у меня за жизнь. Правда, и они обо мне заботятся. Вот отпуск дали, длинный – письмо тебе написать. А теперь извини, побегу. А что там, интересно, твои зоки поделывают?»

Чёрному баде тоже стало интересно. Он выглянул в окно и замер.

Клумба с белыми флоксами и лужайка перед домом больше не радовали глаз. Куда-то пропала дорожка от калитки к крыльцу, выложенная на днях мелкой галькой… Заметно поредели кусты, местами завалился набок новый забор вокруг мёдохранилища, опрокинулась бочка для воды… А коновязь с прислонённой пустой тележкой и вся садовая мебель бесследно исчезли.