Александр Беляев - Взлетная полоса

Семин взметнул брови, вдруг осекся и безнадежно махнул рукой.

– Одни от вас, Кольцов, неприятности. И валятся они ни за что ни про что на меня. А вы думаете, у нас недоделок нет и в батальоне все в порядке? И Ачкасов этого не видит? Видит. И теперь молчать о них не станет. Вы ему наговорили, а он там где-нибудь скажет, что ему у нас не понравилось. Так оно и получается…

Кольцов молчал. Круг подобных мыслей и забот своего комбата был ему хорошо известен. Знал Кольцов и то, что никогда не находил в этих вопросах с майором общего языка. И потому, выждав еще немного, он безо всякой обиды спросил:

– Разрешите выдвигаться в полк?

– Выдвигайтесь. А когда заполните бланки отчетов, покажите их мне, – распорядился Семин.

Подполковник Фомин принял полк всего месяц назад. До этого служил заместителем командира полка в другом округе. За время службы, как было записано в представлении, показал себя инициативным, грамотным офицером и был выдвинут командованием на самостоятельную работу. Командовавший полком до Фомина полковник Лановой уехал на новое место службы.

Полк Ланового считался одним из лучших в округе. А сам Лановой, все это знали, был любимцем командующего. Правда, любовь эта была несколько своеобразной и выражалась в основном в том, что именно Лановому командующий поручал, как правило, наиболее трудные задания. Требовалось ли выделить часть для больших учений, провести где-то сборы руководящего состава, организовать показные занятия – исполнителем всех мероприятий, как правило, назначался полк Ланового.

Впрочем, это тоже никого не удивляло. Все знали, что во время войны, когда командующий был командиром полка, старший лейтенант Лановой воевал вместе с им и командовал ротой. С той далекой поры командующий крепко запомнил расторопность, хватку, смелость и решительность бывшего командира роты. В полку давно уже поговаривали о том, что Лановой вот-вот уедет из части куда-нибудь на повышение: либо будет начальником штаба, либо заместителем командира дивизии. Но получилось все не так. Ланового вдруг перевели на административную работу в штаб округа. В полку о Лановом искренне жалели.

Испытания новых машин в полку начались еще до того, как Фомин принял полк. Полковник Лановой выделил для проведения испытаний роту Кольцова. Это было зафиксировано в приказах, утверждено вышестоящими инстанциями. И Фомин, если бы даже и захотел, теперь без особых веских оснований вряд ли мог что-либо изменить. Да, собственно, у Фомина и не было никаких претензий к Кольцову. Он пока что одинаково мало знал всех офицеров полка и в общем-то только начинал с ними знакомиться. Но то, что произошло на танкодроме сегодня, Фомину явно не понравилось. Не понравилось то, что Кольцов недопустимо долго задержался на трассе, не понравился тон, которым он разговаривал с Ачкасовым, не понравилось и то, что подчиненные Кольцову офицеры докладывали о результатах заключительной части испытаний не то чтобы неуважительно или как-то несерьезно, но без той четкости и категоричности, которой непременно добивался в службе Фомин.

Фомин проводил генерала до машины и попросил у него разрешения остаться в пункте сбора. Ачкасов не возражал. И вообще, как показалось Фомину, он вдруг стал сосредоточенным и углубился в свои мысли. Офицеры, сопровождавшие Ачкасова, тоже не задали Фомину никаких вопросов. Фомин дождался, когда гости двинутся в полк, и возвратился к Семину. Майор доложил подполковнику, что отправил роту в расположение части. Фомин недовольно посмотрел вслед удаляющимся танкам и сухо проговорил:

– Зря, конечно, поспешили. Но раз так, то и нам тут нечего делать.

Они заняли места в штабном автобусе и тронулись за колонной. Какое-то время ехали молча. Фомин заговорил первым.

– Расскажите-ка мне поподробнее о Кольцове, – попросил он.

Семин ожидал этого вопроса. Он чувствовал, что разговор о Кольцове так или иначе зайдет, и был к нему готов.

– Капитан Кольцов, товарищ подполковник, человек очень своеобразный, – с готовностью начал Семин доклад. – В нем, конечно, есть много положительного. Но в целом человек этот, как хотите, не армейский.

– Не понял я вас, – нахмурился Фомин.

– Не прошел он, товарищ подполковник, настоящей армейской школы. Для него, как говорится, уставы не писаны. Он грамотный. Это точно. Университет окончил. Но неприятностей от него можно ожидать любых и в любую минуту. Так может в лужу посадить перед высоким начальством, что потом долго будешь сохнуть.