Евгений Личный - О ЛИЧНОМ от а до я*

Или наоборот, long drink, терпко, медленно, нужно распробовать. Сюда подходит Лев Толстой. Пока проберешься сквозь текст, уже и утро. Потом весь день еще будешь вспоминать что вчера было, пытаясь связать все детали воедино. Выпейте пять лонг айлендов, поймете, о чем речь.

Водка – это, определенно, Федор Михайлович. Никакого веселья, только размышления о вечном, бесконечная дискуссия и внутренний конфликт. Срыв внешней мишуры, поиски истины. И выпивая водку, до нее вполне можно добраться.

Цена одинаковая, процесс потребления иной, результат сопоставим.

Идя вечером в бар, подумайте, чего бы хотелось почитать?!

Был человек и умер

Несмотря на его подвижность, голос и временами даже юмор.

Его маршруты были как прежде

Он ходил в хорошей одежде

Никто не стал видеть его реже.

Тело посещало работу,

Голос общался по телефону

Шутки лились одна за другою.

Никто не видел ничего такого

Ничего такого, как не было раньше

Как не было раньше, так уже и не будет.

Человек то умер, не пройдя и полпути своей жизни.

Заложник своих привычек и страхов.

Так и умер в плену у блядских пристрастий.

Виктор. Часть 1 – Омерзительный скрип

Выйдя из душа, Виктор проводил пальцем по запотевшему зеркалу, рисуя смайлы.

И тут же их стирал.

С мерзким скрипом. Аж мурашки шли по телу.

Смайлы заебали.

Виртуальные, и особенно реальные.

Утро начинается с ☹ Опять все по новой, точнее по новой делать старое. Выйдя из дома надо превращаться ☺ Так положено. Ну говорят, что положено.

Хотя Виктор давно положил на это большой и толстый (на самом деле меньше среднего).

Бабушка Виктора любила слово ‘настопИздело’. Вот его жизнь сейчас полностью соответствовала этому слову. Жаль смайла нет такого.

НастопИздел он сам себе, и очень давно.

Если раньше, смотря в глаза перед зеркалом, он спрашивал: «Ну че, Виталя, как жизнь? Не стыдно перед самим собой? Правильно живёшь ли?»

То сейчас же, он смотрит в раковину, заляпанную присохшей зубной пастой, и не поднимает глаз.

Ответ известен на прежний вопрос. Вглядываться внутрь себя уже нет смысла.

Омерзительный скрип издавало не зеркало. Скрипели желваки на скулах. Скрипело всё нутро Виктора.

Скрипела вся жизнь.

Виктор. Часть 2 – Луч

Мартовские лучи пытались пробиться в окна Виктора, да всё без толку.

«Помыть бы», мелькала мысль в голове, да не находилось желания.

Но один, самый стремительный луч, добился своей цели. Души Виктора.

Что-то там проснулось, зашевелилось. Воспоминания.

О том, как он раньше любил эту жизнь.

Идти по улице и улыбаться, мечтать и конечно же – верить в исполнения каждой из.

Он впустил свет.

Зажмурился.

Страшно.

«Он же обязательно погаснет. Ну нет же такого человека, которого от всех проблем спасало солнце», думал он, параллельно споласкивая тряпку от скопившегося смога на окнах.

– «Виталь, слышишь, мы выкарабкаемся. Давай порадуемся, давай снова поверим. Просто поверим. В меня. Ну и тебя. Ты стал частью меня, без тебя никак. Давай сократим эти мрачные диалоги.

Ты появился, когда мне впервые стало тошно от жизни. И никто не понимал меня. А ты понял. Сколько бессонных ночей и выкуренных сигарет нас объединяет. Ты не дал сдохнуть. Хоть тебя и нет – ты просто голос в моей голове.»

Виталя поверил. Притих. Дал шанс Виктору вырваться. Хотя бы попытаться.

Он знал, что его все равно не забудут и не выгонят. И в трудную минуту будет нужен.

А сейчас захотел побыть просто наблюдателем.

Он правда соскучился по живому Виктору.

Всегда есть тот, кого надо спасти.

Всегда будет тот, кто спасет.

Редко удаётся вытащить тонущего себя за волосы, как барон Мюнхгаузен. Обычно такие попытки заканчиваются просто их отрыванием. И думай, продержишься ты на плаву до новой попытки, ожидая, пока отрастут новые?!

Чаще же, хочется увидеть спасательный круг. Протянутую руку. Отклик на твой зов помощи.

Оказаться нужным.

Кому-то, кроме себя.

Враг

Ты враг сам себе! Да, ты! Понимаешь?

Лет с 13-ти эта фраза мелькала фоном, именно фоном, ведь поверить, что все проблемы создаешь ты, – невозможно. Врагами являлись все вокруг. Учительница спросила не то, что учил, вызвала мать в школу, и черт возьми, они с ней заодно, то есть против одного – меня. Для эффекта накричат, одна в школе, вторая дома, со словами: «Пойми, сам же виноват, что так вышло».