Елизавета Трусевич - Тайна страны шедевров

– Да если бы не ты, – кричал папа, – я бы стал как Суржиковский… Я бы… я бы что-нибудь написал.

Дело в том, что папа прочитал книгу своего школьного приятеля – Игоря Суржиковского. Книга была замечательная, получила все возможные призы и вообще была признана почти шедевром ( «почти» потому, что все же этой книге чего-то недоставало – то ли слог простоват, то ли финал скудноват). Но сюжет был настолько новый и захватывающий, что уносил читателя в другие миры, не бытовые, не однообразные, не украденные из других книг, а придуманные свежей и умной головой. Прочитав книгу, папа загрустил, позвонил Суржиковскому и пригласил его в гости. Для папы была большая честь, что в его дом придет такой большой писатель (и предприниматель по совместительству). Папа умолял маму приготовить что-нибудь вкусное, но она наотрез отказалась (было произнесено коронное «я не повариха», послышался громкий хлопок дверью).

– Па, давай я приготовлю, – предложил Степа.

Степа умел готовить шарлотку. Дело в том, что за неделю до прихода Суржиковского в гости на уроке технологии Степа зачитался рассказом о Шерлоке Холмсе, препод его застукал за этим занятием и выгнал из класса. Степа послонялся по пустой школе и в итоге нашел приют в соседнем классе – на уроке труда у девочек. Из этого класса так приятно пахло выпечкой, что Степа просидел там оставшееся время, наблюдая, как усердно готовят девчонки. Теперь и он был готов показать свои кулинарные способности. Весь воскресный день папа и Степа провозились на кухне, с ног до головы испачкавшись сначала в муке, а затем в получившемся из нее тесте.

В принципе, Степа был не против приготовления пирога, но категорически не хотел чистить яблоки. Папа тоже относился к этому занятию скептически. Как всегда, побеждал сильнейший.

– В города? – хитро подмигнул папа.

– Валяй! – принял вызов Степа.

Это была старинная традиция. Кажется, чуть ли не с детского сада «игра в города» решала все споры между сыном и отцом. Сначала, конечно, побеждал только отец. Но вот уже лет пять, как невозможно предугадать исход битвы.

– Москва, – весьма предсказуемо начал Степа.

– Арзамас.

– Самара.

– Абадан.

– Набережные Челны, – Степа вовсе не собирался загнать папу в ловушку. Просто так получилось. Недавно он закрашивал политическую карту России, и ему очень понравилось причудливое название татарского города Набережные Челны. Но папа был не зеленый игрок и, конечно же, знал парочку городов на коварную букву «Ы». В этих городах он никогда не был, да и вряд ли побывает. Просто, с детства играя в города со своим школьным приятелем (кстати, все с тем же Суржиковским), он привык после каждого проигрыша заглядывать в географический атлас.

– Ыйван, Корея, – небрежно ответил папа.

– Якутск.

– Кадис.

До прихода дорогого гостя Суржиковского оставались считаные часы, а яблоки все еще были не почищены. И папа решился на крайние меры – он поставил сыну мат.

– Санкт-Петербург! – гордо сказал Степа.

– Гусь Хрустальный, – папа забил гол в ворота. Вынудить соперника придумывать город на «Й» – это высший пилотаж. В русском языке всего-то семьдесят четыре слова, начинающихся на букву «Й». Степа молчал целую минуту, никак не желая признавать поражение.

– Сдаешься? – с жестокой усмешкой спросил папа.

Степа кивнул. И тогда отец забил еще одно пенальти!

– Йиндржихув-Градец, – небрежно бросил папа, как бы между делом заваривая себе чаек. – Это городок в Чехии, я как-то бывал там в командировке.

Степа молча принялся чистить яблоки, повторяя про себя сложное название города Йиндржихув-Градец.

Все это время папа (чтобы хоть немного приободрить проигравшего) восторженно пересказывал Степану сюжет гениального романа.

– Да ну! – искренне восхищался Степа. – А дальше?

– А дальше!.. – и папа рассказывал дальше.

И каждый новый сюжетный поворот заставлял Степана застывать на месте, запустив руки в липкое и такое съедобное тесто.

– Ну а потом?

– А потом!

– И чем все это закончилось?

– Никогда не догадаешься!

Папа закончил свой увлекательный пересказ, и на несколько секунд на кухне повисла звенящая тишина. И папа, и Степа обдумывали судьбы героев. Вздохнул папа. Потом вздохнул Степа.

– Ты обязательно должен это прочитать, – назидательно сказал папа. – И как только Суржиковский умудрился? А в школе никакого интереса к литературе не проявлял. Папа, протыкая еще сырой пирог вилкой, пустился в ностальгические воспоминания.