Лидия Григорьева - Термитник 2 – роман в штрихах

Инженер-инноватор Игнат Савицкий вернулся домой из дальней поездки поздно ночью, поэтому не удивился, что в окнах их коттеджа нет света. Удивило только, что двери гаража были открыты, ведь закрывались они легко, достаточно было одного касания кнопки на автомобильном ключе. Но его рассеянная жена довольно часто забывала это сделать. Машины жены в гараже не было. Он зиял пустотой. Странно. Ну да Бог с ним. Фламандский городок на севере Бельгии был тихим, сонным и безопасным пристанищем для состоятельных пенсионеров и рантье. Тут не было даже магазина. Торговый центр был на большой дороге в десяти минутах езды на машине. А хлеб и молоко можно было купить на почте, она же служила и местом, где сидел пожилой пожарный и полицейский в одном лице. Но ночью он уходил спать. Здесь никогда ничего не случалось. Многие местные жители в прошлом были влиятельными людьми. Может быть, поэтому им удалось избежать квоты на расселение беженцев из стран Азии и Африки, которые по раздолбайству, как многие считали, недальновидных политиков просто наводнили Европу в последние годы. До их тихой заводи эти мутные воды пока что не дошли. Потому Савицкие и купили тут просторный дом в два этажа с мансардой.

Он уже хотел было загнать машину в гараж и подняться оттуда в дом, как вдруг заметил в окнах второго этажа блуждающий огонёк, словно кто-то в темноте включал и выключал фонарик в телефоне. Ну, это не могла быть Надя, она рано ложилась, потому что откровенно скучала в этой, как она считала, глуши. Она всегда, сколько он помнил, была недовольна жизнью. И чем зажиточней эта жизнь становилась, тем жена была недовольнее. Однако не время сейчас об этом думать. Не выходя из машины, Игнат набрал её номер и удивился полной тишине. Ведь окно её спальни было приоткрыто, и она никогда не выключала телефон в ожидании звонка из Парижа от беременной дочери. Выйдя из машины, он в этот раз пожалел, что дорожки перед домом покрыты гравием, как настояла жена, поскользнувшаяся однажды на мокрой после дождя керамической плитке. Гравий предательски громко захрустел, когда Игнат подошёл вплотную к входной двери. Он почему-то решил войти в центральную дверь. И это, возможно, спасло его. Боковым зрением он увидел, как из открытого гаража метнулись три плотные мужские фигуры. Услышал, как за живой изгородью позади их дома взвыли моторы сразу нескольких мотоциклов. Вошёл в дом. И то, что он там увидел, описанию не поддаётся…

Вот и догнала её настоящая жизнь. Тут уже не симулякр никакой, не чужое кино. Эта авария с ней случилась, а не с героиней фильма «новой волны»! Эти узкие деревенские дороги в зарослях буйно цветущих азалий хороши и привычны для местных жителей, фламандцев, голландцев, французов, но не для таких приезжих «варягов», как Надя и её муж. Как только очнулась от наркоза, о муже и подумала. Телефон, ей сказали, был разбит вдребезги. Ног своих она не чувствовала, а левую руку не ощущала как свою – словно и не было её никогда. Съездила на урок, называется. Могла бы и не работать при таком муже – его фирма по производству солнечных батарей нового поколения так процветала, что конкуренты, в основном китайцы, просто зубами скрипели. И этот скрежет зубовный в последние месяцы стал просто угрожающим. Игнат ничего не скрывал от жены, но она как-то пропускала мимо ушей эти тревожные звоночки. Говорил ей, что они охотятся за его новыми разработками. Что это опасно. Чтобы она была осторожна и чтобы не забывала закрывать гараж, когда уезжает давать уроки музыки. Что разве ей интересно проводить время с такими возрастными «учениками», что от них не будет толку. Но Надя словно не слышала его. Как почти не слышала, что сейчас говорил ей доктор в хирургической маске. На её счастье хирург оказался французом, потому что валлонский язык ей казался звуковой завесой, вроде шума листвы в дубовых лесах. От него только колючее шуршание в ушах, а о чём говорят, понять было выше её сил. Но и то, что сказали ей на французском, не сразу дошло до её сознания. Сказали, что левую руку ей пытались вернуть (так и сказали: «вернуть») в течение пяти часов, и это им удалось, но только частично. Что по номеру машины установили её данные и сейчас привезут к ней мужа. Он уже в курсе. А привезут его из соседнего отделения, куда он попал с сердечным приступом в состоянии сильного стресса. С этим ещё нужно будет врачам разобраться, а пока он рвётся к жене, хочет её видеть. И отказать ему не имеют права. Пусть она не пугается, что он на каталке, вставать ему сейчас нельзя. А положительный заряд ему нужен, что жена – жива, выжила в страшнейшей аварии – лобовое столкновение в сумерках, на узкой дороге с односторонним движением, с грузовиком, перевозившим солнечные батареи. Там водитель не пострадал, а её «жучок» просто всмятку. Хотелось бы, да, ей хотелось бы отмотать плёнку назад хоть на несколько эпизодов. Жаль, что это уже не чужое, недосмотренное когда-то кино, а живая жизнь, которой у неё до этого, как ей казалось, не было. Тут уже режиссёр ни одного кадра не вырежет.